19.02.2015 11:11
В Приморском крае установлен бюст пензенскому пограничнику Петру Терешкину

После боев у озера Хасан летом 1938 года в пограничных войсках появились первые пять Героев Советского Союза. В их числе был и лейтенант Петр Федорович Терешкин. Он родился в 1907 году в селе Колышлей Пензенской области.

На границу пришел в 1929 году. Служил рядовым, потом командиром отделения. Вступил в партию. После окончания пограничного училища стал офицером. Во время хасанских событий командовал заставой Подгорная Посьетского пограничного отряда.

На рассвете 29 июля 1938 года Терешкин, занявший со своей заставой оборону на сопке Заозерная, увидел, что на соседнюю высоту — Безымянную, где оборонялись 11 бойцов заставы Пакшекори под командованием лейтенанта Алексея Махалина, идут в атаку подразделения японцев. Терешкин послал на помощь Махалину два отделения во главе с Гильфаном Батаршиным и Иваном Чернопятко.

Штурм Заозерной японцы предприняли в ночь на 31 июля. Снаряды страшным градом обрушились на защитников сопки. Подпустив врага вплотную, Терешкин приказал открыть огонь. Самураи попятились, пытаясь укрыться за гранитными валунами. Очередная волна врагов докатилась до вершины сопки.

Терешкину пришлось вступить в рукопашный бой. В этой схватке он был ранен в левую руку, а пулеметчик Тараторин сражен насмерть. Тогда Терешкин сам лег за оружие. Осколком снаряда его ранило вторично. После перевязки он продолжал руководить боем и вести огонь, пока не получил третье ранение.

В это время стали подходить части Красной Армии. Японские войска были разбиты наголову, а их остатки отброшены за границу.

За умелое командование пограничной заставой при защите границы Советского Союза, личную храбрость и стойкость, проявленные в боях с японскими милитаристами, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 октября 1938 года старшему лейтенанту Терешкину Петру Федоровичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина, а после учреждения знака особого отличия ему вручена медаль «Золотая Звезда» № 99.

Продолжал службу в пограничных войсках. В 1941 году окончил Военную академию имени М.В. Фрунзе. Участник Великой Отечественной войны с июня 1941. В боях с фашистами вновь проявил высокое мужество и храбрость.

Был начальником штаба спецотряда, командиром партизанского соединения, командиром батальона. С 1944 года в войсках НКВД. После войны командовал полком войск НКВД, затем служил в главном управлении Пограничных войск.

Последние годы полковник в отставке Терешкин жил и работал в Москве. Умер в 1968 году. Похоронен в Москве на Востряковском кладбище.

В декабре 1978 года имя его присвоено заставе Краснознаменного погранотряда в Посьете, которой он командовал. Однако по последним данным, она больше не существует. Однако на фасаде до сих пор висит табличка с данными Героя, и кровать осталась.

В Приморском крае установлен бюст пензенскому Герою.

Кроме того, все регалии и награды Петра Терешкина находятся в музее погранвойск в Москве. Для всех желающих организовывают экскурсии.

В Колышлее средняя школа носила имя Героя, установлена мемориальная доска. Улица поселка городского типа и в настоящее время увековечивает память о Терешкине. Также в краеведческом музее хранятся личные вещи Героя.

Жизнь и подвиг героя увековечен и в очерке пензенского журналиста. В проекте телеканала «Россия 1. Пенза», посвященном 70-летию Победы в Великой Отечественной войне, предлагаем познакомиться с ним.

При составлении биографических данных о Героях Советского Союза были использованы архивные материалы и сведения из Интернета

Нет больше Заставы имени П.Ф. Терёшкина.....
Есть теперь - Отделение Заозёрное!

И имя героя не упоминается в названии этого самого отделения ?

Нет не упоминается,правда на фасаде висит табличка,служил герой,да и кровать осталась!

Доброго времени суток всем. Зарегистрировался на вашем сайте только для того,чтобы хоть что-то узнать о погранзаставе им.Терешкина. Я являюсь правнуком Петра Федоровича Терешкина, но вот послужить на погранзаставе мне не удалось,о чем очень сожалею.Да уж,много ходило слухов, но что погранзаставы им.Терешкина больше нет, это для меня новость,причем не очень приятная.Хотя дело не в названии я думаю,а в таких людях как Вы,которые помнят имена героев,которые там проходили службу.Жаль мне не удалось там послужить,военком оказался редкой сволочью.большая просьба,может есть фото свежие, скиньте пожалуйста,очень хочется увидеть заставу.И я в свою очередь закину что есть у меня.Кстати в прошлом году приезжали представители японской стороны,собирали информацию,собираются восстанавливать мемориал погибшим воинам который находиться где то недалеко от озера Хасан, по моему так как то.

И все регалии и награды Терешкина П.Ф. находятся в Московском музее погранвойск.Кому интересно, можем организовать экскурсию.

Мы шли по своей земле. По самому ее краю. Еще не дойдя до того места, где китайская пограничная вышка подступает к дороге почти вплотную, заметили направленные на нас из черного квадрата окна окуляры приборов, отсвечивающих на солнце двумя полыхающими точками. Какое-то время мы шли, не поднимая глаз к вышке, приходилось смотреть на дорогу: она была очень скользкой да еще взбиралась наверх. А когда мы посмотрели в ту сторону, на вышке, облокотившись локтями на барьер, уже стояли два китайских пограничника. Расстояние между нами все сокращалось, и скоро мы могли разглядеть друг друга без оптики. Среднего роста, коренастые, с непроницаемыми, словно окаменевшими лицами. Они были одеты в короткие зеленые куртки, такие же штаны и кепи. Мы рассмотрели даже красные звезды на их головных уборах, звезды, чей революционный цвет был предан пекинскими заправилами.

Потом один из китайских пограничников ненадолго скрылся в будке и появился на площадке уже с автоматом. Он положил его на барьер и навел на нас. Второй что-то закричал, коверкая русские слова, и ткнул кулаком в нашу сторону.

Клацнул передергиваемый затвор. И следом – вопль, ударивший в затылок: «Бах, ба-бах». Те двое на вышке смеялись, и дуло плясало и дергалось в такт смеху.

Это был только один из провокационных эпизодов. Мы видели совсем свежие окопы и ходы сообщений, пулеметные гнезда и наблюдательные пункты, оборудованные недавно. Их строят обычно по ночам, и настолько близко к нашей границе, что слышно, как лопаты и заступы врезаются в землю.

Не очень давно офицер погранвойск КНР избил китайского мальчика только за то, что он осмелился слишком близко подойти к границе и попросить у наших бойцов, дежуривших на вышке, хлеба. Офицер бил его на глазах китайских крестьян, и те молчали. Боялись.

Нам рассказывали на заставе, как однажды загорелся тростник (пожары в этих местах нередки), загорелся на склоне сопки, по гребню которой проходит линия границы. В огне был южный склон, уже чистый от снега, тогда как на северном снег еще лежал. Для китайских крестьян, делающих из тростника циновки, перегородки и множество вещей домашнего обихода, пожар, разраставшийся с/каждой минутой, был подлинной катастрофой. Они бросились тушить его. Но вода была далеко, а снег, который мог бы ее заменить, – в нескольких метрах, но уже на территории другого государства. Две пожилые китайские женщины подбежали к нашей вышке и жестами попросили советских пограничников бросить им снега. Этих женщин часто видели на склоне срезающими тростник, и, когда поблизости не было китайских пограничников, они приветливо улыбались и махали руками нашим бойцам.

Позвонив на заставу, воины спустились вниз и принялись за дело. Снег перебрасывали через КСП пожарными лопатками. Пламя постепенно отступало. Но вскоре появились китайские военные и прогнали крестьян, предоставив огню выжечь тростник едва ли не на всем склоне.

Если есть факты необъяснимые, не поддающиеся никакой логике, то это один из них. Но все это уже отголоски, побочные явления той самой истерии, которую усердно раздувают в Пекине. Именно оттуда миллионам китайцев внушают, что каждый по ту сторону границы – враг и любые контакты с ним – политическое преступление.

Впрочем, не любые. Допустимы, больше того, поощряются угрозы в адрес «врагов», ругательства, провокации. Поэтому почти всякий раз, встречая на границе советских воинов, китайские пограничники наводят на них оружие, выкрикивают бессвязные, лишенные всякого смысла фразы на ломаном русском языке. Пограничники заставы имени П. Ф. Терещкина рассказали об одной из таких встреч. Вскинув оружие, китайские военные с исказившимися лицами закричали: «Колеса, бежать на базу». Вероятно, в любое русское слово они вкладывают ругательный смысл. Только потому, что оно русское. Итак, что кричать – неважно, важно, чтобы это выглядело угрожающе. Так им велят. Велят уже много лет, запугивая мнимой советской угрозой, сбивая в военизированные, отравленные шовинистической ложью массы.

В интересах кучки оголтелых ревизионистов вытравить из памяти своего народа все, что напоминало бы о временах, когда между нашими странами существовали добрососедские отношения. Все чувства к Советскому Союзу в людях пытаются заменить ненавистью.

На вопрос, как реагируют на провокационные выпады китайских пограничников наши воины, сержант Андрей Нечитайлов ответил:

– Никак. Делаем свое дело, и все. Их выходки рассчитаны на слабонервных.

По тому, как он это произнес, я понял, что спокойствие его вовсе не напускное, а исходит от уверенности в собственных силах и правоте. Так же думают на заставе все – от начальника до недавно прибывших новичков. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в трехстах метрах от границы весело играют дети начальника заставы капитана По-литыкина и его заместителя капитана Слепцова, что вообще продолжается нормальная жизнь со всеми, понятными каждому человеческими радостями, проблемами и заботами. А в трехстах метрах отсюда китайские военные, обучаясь приемам штыкового боя, прокалывают чучело, одетое в форму советского солдата.

Впрочем, спокойствие и самоуверенность – далеко не одно и то же. Застава – это всегда выдвинутый вперед форпост, первая линия обороны. Здесь, в непосредственной близости от черты, разделяющей порой не просто страны, но и само понимание добра и правды, человеческого счастья и его будущего, граница спрашивает с каждого своего часового по самому высокому и строгому счету. Спрашивает как с солдата, как с гражданина. Ежедневно, ежечасно. Поэтому так напряженны пограничные будни, так мало в них мгновений, когда можно забыть об огромной ответственности, возложенной на тебя страной. Поэтому так часты здесь учебные поиски и тревоги.

...К исходу ночи, с которой, по сути, начался тот день, опять потянул хунчун. Так называют в здешних местах крутой, резкий, холодный ветер, прилетающий с севера из-за горбатых синих сопок. Постоянство, с которым хунчун взметывает в это время года над степью и пологими склонами невысоких гор песчаную пыль, сухой лист и желтую палую траву, сродни постоянству курьерского поезда, прибывающего на станцию всегда в одно и то же время. И тогда под его тяжелым, долгим дыханием до земли гнется тугой камыш, охают и трещат ветви коротких мускулистых дубов, жалобно кричит вспугнутая болотная и озерная дичь. В такие часы старожилы и те предпочитают отсиживаться дома, зная коварный нрав хунчуна, способного свалить с ног неосторожного человека, измотав его силы, выстудив холодом.

Пограничные же наряды с той же неукоснительной точностью во времени «становятся под приказ» и уходят в ночь. Так же, как вчера, как год назад, как уйдут завтра. Этот порядок незыблем, и изменить его природа не в силах. Разве что чуть больше времени понадобится пограничникам на то, чтобы пройти привычный маршрут, и чуть короче будет интервал между бойцами на тропе: мало ли какая неожиданность может произойти в такую ночь, как эта.

Вместе с заместителем начальника заставы по политчасти капитаном Николаем Ивановичем Слепцовым мы провожаем наряды до ворот заставы и стоим на ветру, придерживаясь за железные прутья руками до тех пор, пока отблеск последнего фонаря не пропадает за поворотом.

– В такие ночи кажется: если б мог, в каждый дозор сам с ними ходил. Все-таки легче было бы, а то, как капитанская жена, сиди дома и переживай.

Еще не успев привыкнуть к дальневосточному времени, мы заснули только под утро прямо в кабинете, на жестком, как его называют, «тревожном», диване, потому что толком отдохнуть на нем еще никому не доводилось. В десять утра в окна ударило щедрое, полыхающее во все небо солнце. Ничто уже не напоминало о неистовом разгуле ночного ветра, казалось, что тишина и покой навечно укутали коричневые, уходящие в синеву горизонта сопки, нежно-желтые заросли тростника, устилающего их склоны, золотым венцом окаймляющие озеро Хасан.

Как-то на встрече с нынешними часовыми границы полковник в отставке Петр Федорович Терешкин сказал, вспоминая о событиях, происшедших здесь в июле – августе 1938 года: «Тогда эта крохотная частичка советской территории олицетворяла для нас всю необъятную страну нашу, и каждый камень на Заозерной, каждая горсть земли на ней были для нас несказанно дороги, дороже, чем собственные жизни». Петр 1ерешкин, бывший тогда начальником заставы, 29 июля 1938 года возглавил оборону высоты Заозерной. До .последней возможности он и его товарищи сдерживали натиск десятикратно превосходящих сил японских самураев. Израненные, ослабевшие от потери крови, с пустыми патронташами, оставив на склоне сопки несколько сот сраженных врагов, пограничники покинули позиции только после приказа командования. За свой подвиг Терешкин и еще четверо героев Хасана были удостоены звания Героя Советского Союза. Первыми среди пограничников. Застава сейчас носит имя Петра Терешкина.

Мы поднимались на Заозерную, лазали по осыпавшимся старым окопам, пулеметным гнездам и воронкам. Там и сейчас можно отыскать почерневшие осколки, изъеденные ржавчиной ружейные гильзы, обрывки телефонного кабеля и погнутые пуговицы. Боевые реликвии хранятся в музее заставы, который понемногу пополняется. Каждое поколение воинов оставляет рядом с вещественными доказательствами мужества героев Хасана свидетельства своей пограничной доблести. В нескольких метрах от старых окопов на Заозерной начинается территория соседнего государства. Всего несколько шагов – :И Китай.

Родился 01.07.1907 г. в п.г.т. Колышлей (ныне Пензенской обл.) в семье крестьянина. Русский. Член КПСС с 1930 г. Окончил 5 классов, работал трактористом в колхозе. В Советской Армии – с 1929 г. Окончил Московскую школу внутренних войск в 1932 г. Начальнику пограничной заставы Дальневосточного пограничного военного округа (Войска НКВД) старшему лейтенанту П.Ф. Терёшкину за умелое командование пограничной заставой при защите границы Советского Союза в период боев у оз. Хасан в 1938 г., личную храбрость и стойкость 25.10.38 г. присвоено звание Героя Советского Союза. В 1941 г. окончил Военную академию имени М.В. Фрунзе. Участник Великой Отечественной войны – с июня 1941 г. После войны продолжал службу в пограничных войсках. С 1954 г. полковник П.Ф. Терёшкин – в запасе. Жил в Москве. Награжден орденом Ленина, медалями. Умер 25.06.1968 г. В п.г.т. Колышлей средняя школа носит имя Героя, установлена мемориальная доска. Улица в п.г.т. Колышлей носит имя Героя.
Источники информации:

О присвоении звания Героя Советского Союза командирам, политработникам, врачам и красноармейцам Рабоче-крестьянской Красной Армии: Указ Президиума Верхов. Совета СССР от 25 окт. 1938 г. // Правда. – 1938. – 26 окт.

* * *
Бакаев, Д. На сопках Хасана // Д. Бакаев. В огне Хасана и Халхин-Гола. – Саратов, 1984. – С. 17-21.
Богданов, В. Золотые звезды дальневосточных пограничников: очерки / В. Богданов, В. Попов. – Хабаровск: Кн. изд-во, 1968. – 156 с. – Из содерж.: [Терёшкин П. Ф.]. – С. 140-146.
Ежаков, В. Герои Хасана / В. Ежаков. – М.: Воениздат, 1969. – 95 с. – Из содерж.: [Терёшкин П. Ф.]. – С. 27-28, 89, 93.
Ивашкин, Ф. На границе / Ф. Ивашкин // На переднем крае: сб. / сост. Гурылев Г. Д. – Саратов, 1986. – С. 222-231.
Кадышев, Т. Жизнь провел на границе / Т. Кадышев // Герои и подвиги. – Саратов, 1972. – [Кн. 2]. – С. 164-167.
Кисловский, Ю. Г. Заставы вступают в бой / Ю. Г. Кисловский. – М.: ДОСААФ, 1982. – 112 с. – Из содерж.: [П. Ф. Терёшкин]. – С. 33-34.
Котлярский, М. Обретешь в бою / М. Котлярский // Пограничная застава. – М., 1980. – С. 102-124.
Кузнецов, И. И. Первые Герои Советского Союза, (1936-1939) / И. И. Кузнецов, И. М. Джога. – Иркутск: Изд-во Иркутск, ун-та, 1983. – 223 с. – Из содерж.: [П. Ф. Терёшкин]. – С. 112-113.
Кукин, В. Г. Боевые подруги: сб. очерков / В. Г. Кукин. – М., [1970]. – 142 с. – (Б-чка журнала «Пограничник» № 6 (31)). – Рец.: Савин, О. «Боевые подруги» / О. Савин // Пенз. правда. – 1972. – 21 марта.
Никифоров, А. А. В памяти народа / А. А. Никифоров, А. М. Пашков. – Южно-Сахалинск: Дальневост. кн. изд-во, 1984. – 120 с. – Из содерж.: [П. Ф. Терёшкин]. – С. 28-29.
Чугунов, А. И. На страже советских рубежей / А. И. Чугунов. – М.: Воениздат, 1981. – 271 с. – Из содерж.: (П. Ф. Терёшкин]. – С. 237, 248, 258. – Рец.: Малышев, В. На страже рубежей / В. Малышев // Пенз. правда. – 1982. – 26 февр.
П. Ф. Терешкин: [портрет] // Центральный музей пограничных войск СССР: путеводитель. – М., 1982. – С. 13. – (Вкладки).
Терешкин, П.: [на снимке с М. И. Калининым] // Герои и подвиги. – Саратов, 1966. – [Кн. 1]. – С. 135.
Терешкин, П. Ф. // Пограничная застава. – М., 1980. – С. 89.
Терёшкин Пётр Фёдорович // Навечно в памяти потомков: Пензенцы – Герои Советского Союза и кавалеры ордена Славы трех степеней. – Пенза, 2010. – С. 121.
Ушев, А. Эпопея – Хасан // Форпост героев. – Хабаровск, 1973. – С. 255-314.
Часовые советских границ: краткий истор. очерк погран. войск СССР. – 2-е изд.. доп. – М.: Политиздат, 1983. – 318 с. – Из содерж.: [Терёшкин П. Ф.]. – С. 99, 101, 104,308.

* * *
[О Терёшкине П. Ф] // Военно-ист. журн. – 1969. – № 6. – С. 64.
О присвоении звания Героя Советского Союза: Указ ПВС СССР от 25 окт. 1938 г. // Лит. газ. – 1938. – 26 окт.
Стразов, К. Боевые товарищи / К. Стразов // Сталин. знамя. – 1939. – 2 марта.
Кадышев, Т. Жизнь провел на границе / Т. Кадышев // Пенз. правда. – 1963. – 28 мая.
Ахнишев, А. Твоя клятва Родине / А. Ахнишев // Путь Ленина. – 1967. – 15 авг.
Косоуров, В. На границе / В. Косоуров // Пенз. правда. – 1967. – 20 дек.
Ивашкин, Ф. Свидетель обвинения / Ф. Ивашкин // Пенз. правда. – 1968. – 25 июля.
Федоров, И. Реликвии героев: [об экспонатах, посвященных П. Ф. Тсрёшкину, представленных в музее боевой славы на сопке Безымянной] / И. Фёдоров // Пенз. правда. – 1968. – 26 сент.
Новиков, М. В. У озера Хасан / М. В. Новиков // Вопросы истории. – 1968. – № 8. – С. 205-206.
Терёшкин, П. Первые бои у озера Хасан / П. Терёшкин // Военно-ист. журн. – 1969. – № 7. – С.86-89.
Алханов, С. Названо их именами / С. Алханов // Трудовая честь. – 1979. – 5 апр.
Цапулина, Е. Памяти героя: [на здании Колышлейской сред. шк. установлена мемориальная доска, посвященная памяти П. Ф. Терёшкина] / Е. Цапулина // Трудовая честь. – 1979. – 11 сент.
Федоров, И. Памяти земляков-пограничников / И. Федоров // Пенз. правда. – 1980. – 26 окт.
Кучеров, Г. Высшего звания удостоены / Г. Кучеров // Мол. Ленинец. – 1981. – 28 мая.
Бакаев, Д. Сильные духом / Д. Бакаев // Пенз. правда. – 1981. – 15, 17, 18 нояб.
Кашуба, Г. Память Хасана / Г. Кашуба // Красная звезда. – 1984. – 1 дек.
Алексеев, И. Герой Хасана / И. Алексеев // Ленинский путь. – 1988. – 25 июня.
Бочкарев, Е. Петр Федорович Терёшкин / Е. Бочкарев // Трудовая честь. – 1995. – 18 марта.
Никитин, С. Герой Петр Терё шкин / С. Никитин // Ссрдобские новости. – 2001. – 6 янв.

ВОЙНА НА СОПКАХ
04.06.2014
В тридцатые годы прошлого века Япония шла вровень с перворазрядными капиталистическими государствами в области территориальных захватов. Причем ее почерк был особенно изощренным, разбойничьим.
Особенно это проявилось во время военного конфликта на озере Хасан и реке Халхин-Гол (29 июля — 10 августа 1938 года), в ходе которого Красная Армия дала сокрушительный отпор агрессору, разгромив опытную, хорошо обученную и вооруженную армию. Именно из-за поражений на Хасане и позже на Халхин-Голе Япония так и не решилась напасть на СССР во время Великой Отечественной войны. Песни «Три танкиста» (в фильме «Трактористы») и «Марш танкистов» в сознании поколения 30-х прочно ассоциировались с событиями на Дальнем Востоке. Двое наших земляков — П.Ф. Терешкин и А.Е. Махалин — за участие в разгроме агрессора были удостоены звания Героя Советского Союза (Махалин — посмертно). Сегодня редакция публикует уникальный материал — воспоминания самого П.Ф. Терешкина о событиях тех далеких дней.

Граница с Маньчжурией проходила по вершинам сопок. Наивысшие из них — Заозерная и Безымянная. Охрана этого участка была особенно трудна для нас, так как пограничный наряд, находящийся в районе высот Заозерная и Безымянная, был отделен от других нарядов озером Хасан. На маньчжурской территории против нашего участка в 3 — 4 км проходили железная и шоссейные дороги. А на советской территории ближайшая железная дорога находилась в 130 км. Шоссейных дорог и укреплений не было. Учитывая все данные обстоятельства, японцы и выбрали именно этот участок для нападения на нашу Родину.
После 5 июля японские войска стали ежедневно прибывать в район сопки Заозерной и деревни Хомуку, поспешно рыли окопы, готовили площадки для артиллерии. Наблюдая за приготовлениями японских войск, мы тоже принимали оборонительные меры. Наш маленький гарнизон устроился основательно. Была поставлена большая палатка, в камнях пристроили большой котел для кухни. Провели телефонную связь с отрядом, соседними заставами. Каждый пограничник знал свое место на случай боевой тревоги. Для обеспечения нашего правого фланга на соседней сопке Безымянной был выставлен пограничный пост — 11 человек под командой лейтенанта А.Е. Махалина.
С ним тоже была налажена телефонная связь.
В один из дней утром с моря наплыл сильный туман, заполнивший все низины между сопками. Я по телефону связался с сопкой Безымянной и спросил Махалина, как дела. Он ответил, что сидят в окопах, из-за тумана ничего не видно. Часов в 11, когда туман уже рассеялся, А.Е. Махалин доложил, что с маньчжурской стороны по склону сопки ползут около сотни японских солдат. Через 5 — 7 минут мы услышали сильную ружейно-пулеметную стрельбу, разрывы гранат. По телефону же Махалин сообщил, что японцы с трех сторон, ведя усиленный огонь, подходят к вершине сопки, что бойцы бьются насмерть и ни на шаг не отступят. Это были последние слова смелого, преданного Родине пограничника. Телефонный разговор был прерван.

Я немедленно послал на помощь Махалину два отделения пограничников с ручными пулеметами под командой И.Д. Чернопятко и Г.А. Батаршина, с соседней заставы тоже подоспела помощь. Японцев выбили с сопки Безымянной. Но из 11 пограничников группы Махалина остались в живых только 5, и те были тяжело ранены. Сам лейтенант Махалин был убит. К вечеру Чернопятко со своим отделением вернулся на сопку Заозерную, а отделение Батаршина осталось охранять сопку Безымянную.

Ночью японцы освещали границу ракетами, на маньчжурской территории слышалось какое-то движение. Утром 30 июля нам представилась такая картина: на корейской и маньчжурской стороне, насколько позволяла видимость, все было занято войсками. На открытых позициях стояли орудия.
Мы сидели в окопах, тщательно маскируясь, так как малейшее движение или блеск штыка вызывали огонь японских снайперов. Ночь 31 июля наступила как-то сразу, без сумерек. Густые низкие тучи заслонили звезды, пошел мелкий дождь. Комары мешали дышать, забиваясь в нос и рот. На фланги была выслана разведка. На левый фланг пошел Чернопятко с бойцом, с ними была собака Рекс. Подползая к границе, пограничники увидели, что японцы большой массой движутся на высоту Заозерную. Подпустив противника метров на 20 — 30, Чернопятко отпустил с поводка Рекса. Услышав приказ действовать, Рекс без лая ворвался в гущу ползущих врагов и начал их рвать. Враги, по-видимому, сразу не поняли, с кем имеют дело, так как Рекс и днем мало отличался от волка. К тому же ночью трудно бороться с собакой: если стрелять, то можно убить товарища, а от штыка она увернется. Когда японцы, что-то крича, сгрудились вокруг Рекса, Чернопятко с бойцом начали забрасывать  их гранатами.
Противник, видя, что его обнаружили, с криками «банзай!» бросился большой массой с трех сторон на сопку Заозерную. В воздух полетели ракеты. Мы начали расстреливать японцев почти в упор. Их было очень много. Пулеметы за первые полчаса нагрелись так, что их нельзя было взять в руки. Несколько раз ходили в атаку, штыком и прикладом очищали сопку от противника. Особенно наседали японцы на левый фланг, где дрался со своими бойцами лейтенант Христолюбов. Били противника так, что мало обращали внимания на собственные раны, некогда было сделать даже перевязку. Несколько раз раненный, Чернопятко поле боя не покидал.

У нас кончились ракеты, мало оставалось патронов и гранат. Бойцы почти все были ранены, некоторые по нескольку раз, но бой вели с неослабевающей силой. Погиб смелый, недавно окончивший военное училище лейтенант Акулишин, был убит старший лейтенант Сидоренко, более десяти осколочных ранений получил лейтенант Христолюбов. Противнику удалось занять левый фланг. Единственный станковый пулемет замолк, так как еще раз был тяжело ранен пулеметчик Тараторин. Тогда бойцы с возгласом: «За Родину!» вновь бросились в атаку и сбросили японцев с высоты штыками. Я вел огонь из станкового пулемета. Когда противник от наших пуль прятался за камни, я и Винивитин с помощью подрывной машины взрывали фугасы, очищая склоны высоты от японцев.

Так прошла ночь. У нас были убиты два офицера и 13 бойцов, более 50 человек ранены. Около 6 часов утра на сопку Заозерную прибыла рота полевых войск под командой старшины А.У. Шевцова. По дороге к нам рота вела бои, все офицеры погибли, старшина Шевцов имел несколько ранений. Вслед за Шевцовым на сопку прибыл Батаршин с отделением пограничников и передал приказ командования отправить всех раненых в тыл. У меня тоже были перебиты руки и ноги, поэтому передвигаться самостоятельно я не мог. Ко мне подползли командир отделения Батаршин и комсорг заставы рядовой Спесивцев и потащили в тыл.

Подползая к подножию Безымянной, мы увидели на ее склоне какие-то войска. Чьи они, наши или японские, мы не могли распознать. Тогда комсомолец Батаршин заявил: «Я пойду к ним, и, если это японцы, брошу в них гранату, а с собой покончу из револьвера, и вы узнаете, что это враг, а если это свои, то попрошу помощи». Но, к счастью, это были наши танкисты. Они доставили нас на танке к озеру. Батаршин, привязав меня к своей спине, переплыл озеро, но на берег уже самостоятельно выбраться не мог, помогли подоспевшие пограничники.
На помощь пограничникам прибыли наши полевые войска с пушками, танками и самолетами. Туго пришлось японцам. Вскоре они запросили мира. Советская территория была очищена от врага.
Подготовил
Валерий Николаев.

Петр Федорович Терешкин - Герой Советского Союза, участник боевых сражений у озера "Хасан"

80 лет назад начались бои у озера Хасан. По прошествии стольких лет, само название «Хасан», и связанные с ним события вспомнить сможет далеко не каждый житель нашей страны. А там произошли тяжелые бои между войсками Японии и Красной Армией. Военные операции проводились в районе озера Хасан, в Приморье, на границе Советского Союза с Китаем, в то время частично оккупированным Японией.   
Во время хасанских событий мужественно сражались с врагом и наши земляки. Один из них — Петр Федорович Терешкин, начальник пограничной заставы Подгорная. За мужество и отвагу, проявленные при защите Родины, П.Ф.Терешкину в числе 26 хасаневцев было присвоено звание Героя Советского Союза.      Родился и рос П.Ф.Терешкин в семье рабочих, рано приобщился кобщественной жизни и стал одним из первых комсомольцев в родном Колышлее. Работал трактористом. С1929 года – в РККА. Окончил военное училище. Многими наградами отмечен его боевой путь и в годы Великой Отечественной Войны. Она застала капитана П.Ф.Терешкинана на практике при штабе 3-й армии(район г. Горно). И когда в начале войны части этой армии попали в тяжелое положение, находившиеся здесь слушатели военной академии, среди них и Терешкин, объедились в отдельный партизанский отряд. Позднее Терешкин стал начальником штаба 5-го батальона партизанского полка «Тринадцать». Демобилизовался из Советской Армии и ушел в отставку в звании полковника.Умер в 1968 году в Москве, но память о П.Ф.Терешкине жива. В поселке городского типа Колышлее имя героя носит средняя школа, на ней установлена мемориальная доска. Помнят, чтут его и в Приморье. Его имя присвоено одной из пограничных застав.
Сердобчане так же считают Терешкина своим земляком. Это не случайно, Петр Федорович Терешкин родился 1 июля 1907 в поселке Колышлей, входившем тогда в состав Сердобского уезда. Одно время семья Терешкиных жила и в Сердобске, на улице Набережной. Сейчас в Сердобске живет его племянница Вера Ивановна Давыдова.

…Он лежит на чистой госпитальной кровати, окруженный заботой и вниманием, уже выздоравливающий от ран, весело улыбающийся. Вот пришли с подарками жены командиров и колхозники. Тишину молчаливых палат нарушают радостные голоса приветствий и поздравлений.
— Где лейтенант Терешкин? — спрашивает пожилая колхозница, пришедшая в палату с большим свертком подарков, перевязанных шелковой лентой.
— Родимый мой, так вот какой ты сокол! — восклицает она, подходя к прославленному герою заозерных боев. Словно родного сына она обнимает его, передает подарки.
По городам, селам и стойбищам цветущего Дальнего Востока прокатилась слава о герое-богатыре, бесстрашном воине лейтенанте Петре Терешкине. Это он с небольшой группой пограничников своей заставы принял первый удар японских налетчиков на гребне высоты Заозерной в ночь на 31 июля. Застава была готова к встрече непрошенных «гостей». В ту ночь наглые бандиты испытали на себе силу и мужество наших доблестных пограничников, мощь советского оружия.
Горстка пограничников и полчище японских солдат — таково было соотношение сил этого первого сражения. С ночи и до рассвета пограничники самоотверженно сражались с налетчиками. Окруженные с трех сторон, наши храбрые воины отражали беспрерывные атаки противника, вступали с ним в рукопашный бой.
В разгаре боя дозоры сообщили, что противник предпринял движение в обход. Глухие шорохи, крики и бормотание выдавали движение больших сил японцев.
…На левом скате высоты не умолкая трещат выстрелы, гремит артиллерийская канонада. С криками «банзай» японцы приближались к гребню высоты.
— Японцы зашли с тыла, — сообщили Терешкину.
— Передайте своим, чтобы они отошли сюда ближе, — отдал приказание Терешкин и приготовился к взрыву фугаса, который был заложен как раз в том месте, к которому приближались японцы. Их было свыше 50 человек.
— Принимайте гостинцы, гады! — крикнул Терешкин и включил ток. В небо взлетели черный столб земли, горная порода, разорванные в клочья тела японцев.
…Уже отбито несколько атак, но враг продолжает лезть на нашу землю. В гуле ружейного и артиллерийского огня звонко раздается призыв Терешкина:
— За Сталина! За родину! Вперед, товарищи!
Воодушевленные именем Сталина, с криками «ура» бойцы бросились на приближавшиеся вражеские цепи.
У станкового пулемета залег Терешкин. Слева, наискось, трещит японский «гочкис». Заметив его, Терешкин выпустил туда две очереди. «Гочкис» замолчал.
Дважды раненный, храбрый начальник заставы не уходил с поля боя. Из левого рукава гимнастерки сочилась кровь. Пальцы отказывались служить. Ключица левой руки была перебита.
— Товарищ лейтенант, вы ранены, — увидев кровь, сказал боец Шмаков, находившийся у пулемета Терешкина.
— Я буду стрелять другой рукой, живее продергивайте ленту!
Осветив темноту, граната ударилась о землю и с громом разорвалась. Терешкина и Шмакова засыпало землей, пулемет отшвырнуло в сторону.
Только после восьмого ранения отважный лейтенант согласился покинуть поле боя. Сообщив об этом лейтенанту Христолюбову, Терешкин пополз в лощину. Преодолевая тяжелую боль, он спускался к озеру Хасан. Изнемогая от слабости, Терешкин упал. К нему подбежали раненые — отделенный командир Батаршин и комсорг Спесивцев. Они перевязали ему раны, понесли его под пулями врага. Пройдя три с половиной километра, они встретили танк, на котором доставили раненого лейтенанта на перевязочный пункт.
…Он с восхищением вспоминает о мужественных и бесстрашных бойцах-пограничниках, ведших неравный бой против численно превосходящих сил японцев.
— Учтите, у нас ведь артиллерии не было, а силы противника нас превышали во много раз, — говорит Терешкин. — Но мы знали, что сражаемся за нашу родину, за счастливую жизнь советского народа.
Всю ночь до утра, пока не пришли на подкрепление доблестные части Красной Армии, пограничники стойко и мужественно отражали атаки японцев на высоте Заозерной…
Раны быстро заживают. Терешкин горит желанием скорее вернуться на свою заставу, на границу, увидеть своих боевых товарищей.