В Пензе ветеран ВОВ Борис Эйдлин отметил 90-летний юбилей
25.10.2015, 22:46

В воскресенье, 25 октября, 90-летний юбилей отметил заслуженный инженер с/х РСФСР, ветеран Великой Отечественной войны , ветеран агропромышленного комплекса Пензенской области Борис Эйдлин. Поздравить его с этим знаменательным событием пришел вр.и.о. зампреда областного правительства Андрей Бурлаков. Также юбиляр получил поздравление от губернатора Пензенской области, регионального Минсельхоза, администрации Ленинского района г. Пензы, Бессоновского района, пензенской еврейской общины.
У Бориса Залмановича множество боевых наград и медалей: два ордена Красной Звезды, орден Отечественной войны второй степени, медаль за взятие Берлина, за освобождение Праги, за победу над Германией 1941-1945 годов.
Он внес огромный вклад в развитие агропромышленного комплекса Пензенской области: в течение 45 лет был директором МТС, совхоза, а затем птицефабрики.
Кроме боевых, у Бориса Залмановича есть и другие ордена: Ленина, Октябрьской революции, Трудового Красного Знамени, Дружбы народов и «За заслуги перед Отечеством».
Как сообщает пресс-служба регионального Минсельхоза, Андрей Бурлаков поблагодарил ветерана за многолетний и добросовестный труд во благо Пензенского края, агропромышленного комплекса области. Он пожелал ему крепкого здоровья, долголетия, мирного неба над головой, здоровья и счастья близким Бориса Залмановича
— Вместе с супругой Валентиной Михайловной и всей нашей семьей, а у нас трое детей, семь внуков и пока всего лишь шесть правнуков, хотим поблагодарить всех, кто нашел время меня поздравить, — сказал Борис Залманович

Пензенская область Бориса Эйдлина

4 февраля 2014 г. исполнилось 75 лет с момента образования Пензенской области. За это время множество раз менялось областное руководство, менялась политика всей страны, а вместе с этим изменялся и сам регион. В этой статье «Улица Московская» попытается взглянуть на историю Пензенской области через призму воспоминаний Бориса Эйдлина – человека, который жил и работал в нашем регионе с 1952 г.
Эйдлин Борис Залманович, 1925 г.р., – заслуженный инженер России, участник Великой Отечественной войны, награжден множеством орденов и медалей. Долгое время руководил Пензенской птицефабрикой.
Дровишки для МТС
В Пензенскую область я приехал в 1952 г., после окончания института. Был назначен главным инженером Староандреевской машинно-тракторной станции в Неверкинском районе. А 30 декабря 1953 г. был назначен директором Сулеймановской МТС в этом же районе.

Я принял МТС 21 по счету директором, и это за 19 лет существования МТС. Татары – народ умный, каждый очень хорошо знает свою работу. Но, когда  пришел на МТС в январе, технику там никто не ремонтировал. Мастерская  была старой, сложенной из саманных блоков.
Пошел по дворам, спрашиваю: «Почему не ходите на ремонт?» Мне один говорит, как сейчас помню: «Дровишка нету, поэтому на работу не идем». Я говорю: «А если дровишка будет?» – «Дровишка будет – работать пойдем».
В 4 часа утра говорю шоферу: «Поедем в Пензу». В городе я получил распоряжение на делянку дров. Объявил всем: кто на работу пойдет – тому тракторные дровни и 20 кубометров дров на двоих.
В  течение одной недели все вышли на работу. Впервые за многие годы мы первыми в районе провели весенний сев.
В Неверкинском районе были люди, которые ни в чем нам не отказывали, если только была возможность помочь. Помню, работала начальником планового отдела в райисполкоме Мануйлова. Очень интеллигентная, умная женщина. Муж ее был полковник, военный комиссар района. Чем только могла, она всегда помогала. Тот же лес выписывала для рабочих МТС.
Но судьба этих МТС была непростой. Первое время Хрущев их поддерживал, а в 1958 г. ликвидировал все машинно-тракторные станции. Это была большая глупость. Ведь колхозы обслуживались МТС. Государство брало на себя все сельскохозяйственные работы, а колхоз мог спокойно развивать другие отрасли. Кроме того, МТС имели связи с институтами, и ежегодно плодородие почвы увеличивалось.
А тогда оборвали все. Колхозы были не в состоянии купить сельхозтехнику. В принятых постановлениях было сказано, что техника именно продается колхозам, а денег у тех не было.
Естественно, плодородие стало снижаться. Государство вскоре вынуждено было начать импорт хлеба.

Ермин. первые встречи
Помню – январь 1960 г., на улице вьюга и холод. Приезжает второй секретарь райкома партии вместе с представителем ЦК КПСС Львом Борисовичем Ерминым. Сидим мы в кабинете, разговариваем. В это время приезжает представитель из Совета Министров, женщина. Через некоторое время опять открывается дверь: «Я – из министерства сельского хозяйства».
Меня спрашивают: «У вас такое часто?» Я говорю: «Да. Видите, на улице вьюга, дальше проехать трудно. Потому и идут в ближнее хозяйство». Но высокие чины шли сюда еще и потому, что в районе больше особо нечего было показывать.
В тот раз мы пошли с Львом Борисовичем в коровник. Там все чисто, все блестит. Коровы упитанные, телята в самодельных клетках.
Такая была у меня первая встреча с Львом Борисовичем  Ерминым, в то время инспектором ЦК СССР. В дальнейшем мы встречались часто, и не всегда это проходило гладко.
В 1962 г. в нашем совхозе решили провести первый в Пензенской области эксперимент по беспривязному содержанию коров. Никто тогда не знал, что это такое. Был построен специальный арочный коровник, туда собрали 300 коров, организовали доение «ёлочкой». На 300 голов было 5-6 доярок.
Однако и коровы к этому не привыкли, и мы не знали, как правильно работать. Мягкая глубокая подстилка в помещениях быстро превратилась в навоз, коровам было тяжело ходить. В итоге, надои резко сократились.
Но Лев Борисович успел где-то рассказать, что у нас проводится такой эксперимент. И потому прекращать его было нельзя.
Но я все же решил спартизанить. Узнал, что Лев Борисович уезжает в Югославию, потом едет в Америку. Я подсчитал, что не будет его примерно полтора месяца.
Тогда я подготовил все, чтобы в течение одной недели поменять всю технологию. Когда Ермин уехал, мы в течение 10 дней все переоборудовали. 300 коров мы поставили на деревянный пол с канализацией. На одну доярку теперь приходилось 25 коров. Моментально и коровы стали поправляться, и надои увеличились.
Но Ермин вернулся не через 40, а через 25 дней. Мне звонят на квартиру: «Он сейчас заезжал в арочный коровник. Имей в виду, будет скандал».
Но я это предусмотрел. Заранее купил себе путевку на курорт. В 6 часов утра – звонок, директора вызывают в обком. А им отвечают: «Он вчера уехал на курорт».
Я оттуда звоню: как дела? Тихо.
Обычно я через 20 дней приезжал обратно. А в этот раз меня не было 35 дней. Приезжаю – все тихо.
В то время мы еще запускали птицеводческую фабрику, тоже экспериментальную. Приехал представитель Госплана СССР Лежнев, проверял, как идет стройка. Мы с ним обошли стройку, посмотрели. Я ему и говорю: «Эта технология не пойдет, ее надо менять».
Наутро мы пошли ко Льву Ермину на доклад, поговорили. Вдруг Ермин говорит начальнику областного управления сельского хозяйства: «Ты знаешь, что он натворил? Повыбрасывал все оборудование, привязал коров, и теперь там мордовки тянут за соски тех коров. Надо бы посчитать ущерб, который нанес Эйдлин, и отдать материалы прокурору».
А я говорю: «Лев Борисович, мы сейчас доим 16 литров на корову». А по области тогда средний показатель был 3,2 литра. «Да? – переспрашивают. – Ну ладно, тогда не надо к прокурору».

Ермин с пониманием
1959 год был неурожайный, а 1960-й – очень урожайный. Вдоль дороги рожь у нас была в 2,5 м высотой, и густая.
Кормов тогда было мало, и я дал команду комбайнерам сделать прокосы на полях, где пшеница еще не созрела, чтобы накормить кур. А на следующий день меня вызвали на заседание бюро обкома партии. Да еще и в 6 утра приехала комиссия – проверять порядок на полях.
Но в 3 часа ночи я приехал в Кижеватово и говорю бригадиру: «Поднимай всю мордву с серпами, с косами, с чем угодно. Все валки вдоль дорог надо выровнять, и не только вдоль дороги».
В общем, к 6 утра ни одна былинка мимо валка не лежала. Все было скошено, выровнено. Комиссии придраться было не к чему.
На заседании бюро обкома меня обсуждали в последнюю очередь, оставили «на закуску». Был там такой Иван Панькин, первый секретарь по РСФСР. Он говорит Ермину: «Лев Борисович, говорят, что Эйдлин – неплохой директор. Но ему, наверное, тяжело там стало работать».
Когда он кончил говорить, я ответил: «Да, работать там не так просто. Но ведь и дела идут не везде так, как нужно. Например, вокруг нашей фабрики много предприятий, которые «помогают» нам. Наши рабочие для себя сена еще не косили, им еще не разрешали. А рабочие других предприятий уже навозили себе сена. Я вчера обошел дворы и набрал справок».
Достаю и показываю ворох справок. У одного 3 тонны сена, и он утверждает, что скосил их на пензенском элеваторе. Но какие там поля, на элеваторе? Нет, накосили они у нас, а говорят про танковую базу и элеватор. А наши рабочие еще вообще не косили, потому что занимаются совхозными делами.
Ермин смотрит на эти справки и говорит Панькину: «Да, мы разберемся и вам доложим». Конечно, Лев Борисович никого потом не посылал разбираться.
Еще один пример, говорящий о том, кто такой был Ермин. В 1960 г. Хрущев дал команду – распахать все многолетние травы. А в Степановском совхозе, который я возглавлял, из 19000 га земли 5000 вообще непригодны к земледелию. Зато там растет многолетняя трава.
Я скупил все семена многолетней травы в области, и завез еще из других областей. Засеял ей 5000 га. В то время это было страшное преступление – все распахивают, а мы сеем.
Агрегат сеет, Ермин едет мимо. Он останавливается, подходит к агрегату, залезает в семена. Смотрит, а там овес с многолетней травой. А семена ее очень мелкие, и Ермин спрашивает: «Почему у вас такие грязные семена?» «Не знаем», – отвечают. «Ну ладно, я с вашим директором разберусь».
Работники тут же едут ко мне, докладывают: «Ермин приезжал, все понял. Он же агроном, и семена эти прямо в руку взял. Сказал, что с нашим директором разберется».
Но Ермин меня к себе не вызывал и разбираться не стал. Он же понял, как агроном, что другого выхода на такой земле нет, кроме как сеять многолетнюю траву. Нужно было сначала получить хороший урожай этой травы, а потом на этой почве будет расти рожь.
Такие у Ермина были, казалось бы, незаметные, но очень человеческие черты. Он подходил к вопросам со знанием дела.
Эксперименты с птицефабрикой
1 июля 1964 г. мы ввели в эксплуатацию первую очередь Пензенской птицеводческой фабрики. Но до этого я писал записку, и не одну, вызывал комиссию за комиссией, говорил, что фабрику строят по технологии, которую невозможно выполнить.
Содержание кур должно быть напольное, но фабрику запроектировали на земле с макропористым грунтом. Если вода где-нибудь внизу была, то она подсасывалась, как по капиллярам, на любой бугор. На таком грунте напольное содержание невозможно.
eydlinНо комиссии решили, что раз фабрика экспериментальная, то эксперимент нужно доводить до конца, и фабрику нужно принять в эксплуатацию. Я поехал в Москву, в Госстрой, и там мне сказали: «Вы уже ничего не сделаете». Зато посоветовали заказать проект по реконструкции и расширению птицефабрики.
Первый проект стоил 2,8 млн. руб. и рассчитан был на 30000 кур-несушек. А когда мы закончили второй проект, то стоимость фабрики вместе с жильем достигала 28 млн. руб., и было там 100000 кур-несушек.
Ермин тоже немало усилий приложил для строительства этой фабрики. Он бегал вместе со мной по Москве, пока мы не утвердили проект. И в этом деле была его большая заслуга. Вообще, там, где «горело», там он и помогал всегда.
Совет от Бутузова
Еще до Ермина (и до 1961 г.) у нас был первый секретарь обкома Сергей Бутузов. В 1960 г. я уже был директором совхоза в Степановке. У нас было 10000 свиней, около 2000 коров, и кормов для них не хватало.
В марте я пришел к Бутузову: «Помогите немного с кормами». Он меня оставил, выходит в заднюю комнату. Минут 20 его не было. Смотрю – идет, сняв пенсне, и держит книгу возле глаз (он близоруким был).
Читает мне из книги, а потом и говорит: «Это труды Дмитрия Ивановича Менделеева по земледелию. Ты понял, где нужно брать корма? На земле. У меня в кабинете они не растут».
Это был очень интеллигентный, грамотный и высокообразованный человек.

Суббота, 08 Февраль 2014 12:21

Накануне праздника «Комсомолка» встретилась с ветераном

У Гвардии старшего лейтенанта Бориса Эйдлина множество боевых наград и медалей: два ордена Красной Звезды, орден Отечественной войны второй степени, медаль за взятие Берлина, за освобождение Праги, за победу над Германией 1941-1945 годов. В течение 45 лет Борис Залманович был директором МТС, совхоза, а затем птицефабрики. Кроме боевых, у него есть и другие ордена: Ленина, Октябрьской революции, Трудового Красного Знамени, Дружбы народов и «За заслуги перед Отечеством».

В 17 лет - командир танка
Бориса Эйдлина призвали в армию 3 января 1943 года, когда ему было всего 17 лет. Призывника отправили в училище самоходной артиллерии под Саратовом. Там он получил звание младшего лейтенанта - командира самоходной установки. После окончания училища в ноябре 1943-го Бориса вместе с другими офицерами отправили под Москву. Уже там сформировали полк, который поехал в Дарницу под Киевом. Так Эйдлин оказался на фронте.
Он сразу стал командиром танка, в его подчинении были 18-летний механик-водитель, 16-летний наводчик и 48-летний заряжающий.
- 24 декабря того года началось наступление на Житомир. Для меня это был первый бой, - вспоминает Борис Эйдлин. - Однажды нам нужно было спрятать наш танк - закопать его. Конец декабря, самые морозы… Копали яму вчетвером пять часов, устали. Я отправился в соседний домик, снял сапоги и прилег. И тут зашел заместитель командира полка, увидел, что я без сапог, и организовал суд. Ведь я не имел права прилечь - рядом фронт! Пока думали, что со мной делать, пришла информация: один из наших танков застрял на нейтральной полосе. Мне дали приказ его вытащить. Отправились в указанное место всем экипажем. К утру мы уже были почти героями - вытащили танк на глазах у немцев!
30 января 1944 года Бориса Эйдлина контузило, и его отправили в полевой госпиталь. А почти через месяц он пришел с клюшкой в свою часть: «Как это так, все воюют, а я на койке лежу».

«О войне вспоминать тяжело»
Летом 1944 года началась операция по освобождению Украины. За пару месяцев экипаж Бориса Эйдлина, участвовавший в боевых действиях, прошел около 1200 км. В декабре началось освобождение Украины, Польши, после чего наши перешли границу Германии. Во время освобождения Польши путь лежал через небольшую реку. Танки пошли в брод, но в самый ответственный момент у механика соскочила нога со сцепления. Танк Эйдлина забуксовал.
- Машину стало заливать водой. По очереди с механиком прыгали в ледяную воду, чтобы завести танк, - рассказывает Борис Залманович.
В 1945-м Борис Эйдлин стал участником сражения за взятие Берлина. 30 апреля его наградили вторым орденом Красной Звезды. Правда, о награде он узнал спустя почти 60 лет. Орден владельцу вручили только в 2004 году… Вечером 1 мая 1945 года Борис Эйдлин сидел в засаде, ему и сослуживцам дали задание: не пропускать немецкие войска. В три часа утра наши увидели гражданских немцев, которые кричали, что война закончилась.
- В 11.45 объявляли последние известия из Москвы. Я включил рацию, откуда объявили, что Берлин капитулировал. А мы были в этом городе и ничего не знали! - со слезами на глазах вспоминает победу ветеран. - Мы сразу же закатили пир горой. 4 мая пришло задание освободить Прагу, что и сделали к 9 мая. А 11 мая нас всех отправили домой.
Правда, до родного дома Борис Залманович в тот год так и не доехал. Его служба продлилась до 8 августа 1946-го.
После войны Борис Залманович женился. Вместе с супругой Валентиной Михайловной воспитали троих детей. У них семеро внуков и подрастают трое правнуков. Но о войне ни с супругой, ни с детьми, ни с внуками Борис Эйдлин практически никогда не говорит:
- Это все очень нелегко рассказывать и вспоминать. Самому тяжело, да и на близких людей страх нагонять не хочется. Дай бог, чтобы это никогда не повторилось.

(видео)
В Губернаторском доме на церемонию вручения госнаград Российской Федерации и наград губернатора Пензенской области пригласили лучших работников сельского хозяйства, промышленности, представителей малого и среднего бизнеса. Губернатор Иван Белозерцев поздравил более 40 отличившихся пензенцев.
-----
Борис Эйдлин, пожалуй, помог спасти целую страну. Он воевал на фронтах Великой Отечественной до последнего дня войны и участвовал в во взятии Берлина.
Кроме боевых наград, ветеран — заслуженный инженер сельского хозяйства. Он получил медаль «За заслуги перед Пензенской областью». Получив награду, Борис Залманович обратился к губернатору.
«Человек, который думает и делает, настоящий, умный и работоспособный. Таких надо находить, тогда область будет процветать всегда», — заявил ветеран Великой Отечественной войны, заслуженный инженер сельского хозяйства РСФСР Борис Эйдлин.