На 93-м году жизни скончался почетный гражданин Пензы П. Петраш

09 марта 2017, 10:53

На 93-м году жизни скончался почетный гражданин Пензы П. Петраш

Павел Григорьевич внес большой вклад в развитие завода ВЭМ

В четверг, 9 марта, стало известно о кончине почетного гражданина Пензы Павла Петраша. 25 мая Павлу Григорьевичу должно было исполниться 93 года.

Павел Петраш окончил Пензенский индустриальный институт в 1952 году. Работал на заводе Вычислительных электронных машин с 1952 года ст. мастером, начальником отдела, цеха. 1963-1975 на партработе – секретарь Октябрьского райкома КПСС г. Пензы. В 1975 назначен директором НИИ вычислительной техники, с 1979 по 1994 – директор завода ВЭМ. Было начато освоение и выпуск ЭВМ ЕС-1066, изготовление подсистем внешней памяти на сменных магнитных дисках.

В начале 80-х годов завод приступил к освоению и выпуску многопроцессорных вычислительных комплексов ЕС-1068 и МВК «Эльбрус». В конце 90-х разработаны и освоены ПЭВМ «Сура»-86», «Сура»-286», «Сура»-386».

— Преданность своей работе снискала уважение и любовь всех, кому довелось трудиться вместе с этим замечательным человеком, талантливым и ответственным руководителем. Светлая память о нем навсегда останется в наших сердцах, — говорится в некрологе, размещенном на сайте мэрии.

Источник: http://www.pravda-news.ru/topic/75989.html

«...Мальчишкой я пережил оккупацию. Жил на Украине в селе Савкивка Черкасской области. Много чего было. И от угона в Германию спасся (изнурял себя, я каждый день по проселочной дороге 50 км проезжал, был весь мокрый от пота, уставал здорово, но вес сразу сбросил, а в Германию отбирали нормально упитанных, а не таких худощавых), а за несколько дней до наступления Советской Армии вел отряд в 23 человека. Не так-то просто, могли засечь. В это время над Украиной недалеко от нашего села были сброшены парашютисты Советской Армии, в их задачу входил поиск бывших военнослужащих, которые остались в окружении. Вот я и помог. Это отдельная история.
А через неделю, как наши войска пришли, село освободили, началась мобилизация. Молодежь погрузили в вагоны и в тыл отправили. Так я в Селиксу попал в 18 лет. Это было в конце войны, а если бы раньше село освободили, то я бы в бои попал…
С Украины приехало 120 человек, нам сразу объявили, кто в какую роту. Когда ехали в Пензу, начальник поезда был лейтенант Саяпин, украинец. Мы ехали в товарных вагонах, раньше в них перевозили коров, свиней, и вот все мы заболели чесоткой, всех потом - в баню и обработали от заразы.
Воинская часть: 37-я запасная стрелковая дивизия (в дивизии 10-12 тыс. человек) Командир дивизии - генерал-майор Насыров*. Он горел в танке, все лицо было в шрамах от ожогов, приехал с фронта. Начальник штаба - подполковник Завьялов.
Наш батальон готовили быть автоматчиками, уничтожать огневые точки и т.д. Из Селиксы на фронт ежедневно отправляли 700-800 уже обученных бойцов. Между Селиксой и Чемодановкой было чистое поле, полигон для занятий без всякого леса. Там мы и обучались: бегали, ползали, стреляли, рыли окопы. Дальше - лес, давали сухой паек, в лесу был отдых. Командир батальона - капитан Запорожец. Командир 1-го взвода, лейтенант Михаил Пизик (украинец, лет 35), относился ко мне, как к родному (а мне было около двадцати), очень хороший человек. 2-й взвод - лейтенант Заря. 3-й взвод - младший лейтенант Калмыков - самый молодой, спортсмен, был самым физически подготовленным. У него под командованием были узбеки, таджики, киргизы.
Однажды во время занятий по рукопашному бою они перестали его слушать и выполнять его приказы. А все были вооружены винтовками со штыками. Он троих нападавших ранил штыком, отбился, очень хорошо владел приемами. После этого случая роту, в которую он входил, покормили три дня хорошо и отправили на фронт, а его оставили.
Через 6 месяцев я получил звание сержанта и стал командиром отделения, а еще через три месяца стал помощником командира взвода вместо Сягитова Жени, его перевели в другой. На фото мы переоделись в офицерскую форму и шапки: я и мои друзья - Тардыбин Илья (умер после войны, жил в Чемодановке) и Черненко (из Полтавской области). Он и написал на обороте: «Посмотри и вспомни, кем были для тебя в Селиксе мы и другие».

Как-то раз я хотел уехать на фронт. Подошел эшелон с танками в направлении Москвы, я уже договорился с командиром танка, чтобы взять меня наводчиком орудия, но в это время подошел военный патруль и мне с моими товарищами велели немедленно вернуться в свою часть, иначе признают дезертирами. Если бы уехал на фронт, все было бы по-другому...
Однажды нас с ком. взвода Пизиком командировали в Куйбышев получить 2000 комплектов солдатского обмундирования. И мы поехали с лейтенантом. На станции товарной Куйбышев мы ночевали, а на следующий день получили все, загрузили в вагон. И к нам одна гражданка с Украины попросилась доехать до Пензы. Марина Попович, эвакуированная летчица-испытатель спортивных самолетов. Взяли мы ее с собой до Селиксы бесплатно, довезли, а дальше она купила билет домой на Украину. Из Куйбышева не было подходящих поездов. Повезло ей.
Был еще такой случай. Однажды мы, несколько солдат из Селиксы, стояли в карауле, охраняли штаб дивизии (на углу ул. К. Маркса и ул. Кирова, где бывший военный госпиталь, там штаб располагался). А офицеров кормили хорошо, не то, что нас. И вот привезли штабным офицерам продукты, несколько бумажных ящиков печенья и консервов. Стащили мы незаметно 2 ящика печенья, спрятали в снегу. Сугробы большие были, спрятали, думали, подвернется случай потом в Селиксу отправить. Но за нами кто-то следил, и получилось так, что вор у вора украл!
Кормили плохо. Из 120 человек, что с Украины приехали, выжило в Селиксе 51 человек. Остальных отправили в госпиталь в результате истощения, когда совсем ослабли. А дальше как, не знаю.
Питание - говорили, нет возможности, всё - на фронт. Питание было по 3-й категории, а фронтовикам - по 1-й. Всего было 4 категории. За время службы в Селиксе приезжала как-то англо-американская делегация. Это было перед Курской дугой. Они пытались выяснить вопрос, выдержит ли Советский Союз очередное наступление, смотрели, есть ли резервы. Вот тогда 3 дня кормили хорошо, а как уехали, опять голодно.
Отец мне присылал деньги. Когда мы шли на занятия, то вдоль дороги Москва-Куйбышев, которую строили военнопленные немцы, там торговки продавали хлеб и кефир. Вот мы и покупали: буханка хлеба 70 руб. и кефир 10 руб. Делился с друзьями, а то совсем голод. Друзья - Павел Дружинин (возможно, П.Ф.Дружинин - примечание ДСА), хороший товарищ из Пензенской области и Хренов из Воронежской (возможно, М.И.Хренов - примечание ДСА).
Из Селиксы перевели в Ахуны в 1945 г. (а в армии я был до 1947 г.), когда война уже закончилась. Мы располагались там, где сейчас санаторий им. Кирова. Причем в Ахунах меня назначили зав. центральным вещевым складом ВВС (там оружие и обмундирование). Но зав. складом был всего несколько дней, потом поставили в строй - был приказ готовиться к переброске на Кавказ. Приказ по разоружению турецкой армии (1 млн. солдат-турок на границе с Кавказом ждали приказа Гитлера наступать, но так и не дождались). Но Черчилль воспротивился, сказал, не надо их разоружать, пригодятся. Так что не вышло, а то готовились к переброске.
Затем из Ахун - в Каменку. На горе стояли казармы из красного кирпича. Было задание для нашего учебного батальона - фронтовиков вернуть к дисциплине, они позволяли себе вольность, а у нас дисциплина была строжайшая. Были и конфликты на эту тему, но у меня не было, меня уважали...»

* Возможно — Брынзов.