На страже Ленинграда
«А в воронке оказалась вода. Долго просидеть он не смог. Одежда стала колом, и он постарался выбраться по-пластунски, тут-то и настигли его вражеские пули…»
Анна Рамзайцева, ученица 11-го класса
средней школы им. С.А. Суркова
села Богословка Пензенской области
Свое сочинение одиннадцатиклассница Анна Рамзайцева из пензенского села Богословка назвала «Такое не забудешь никогда». Эта работа — не про фанфары Победы, а про ужасы войны, свидетелем которых стал Константин Ильич Саушкин. Переживший коллективизацию, бои за Прибалтику и Польшу, воин после наступления 9 мая был отправлен на Дальний Восток, где СССР добивал фашистскую Японию. А затем вернулся домой и дожил до наших дней — может быть, потому, что всегда ненавидел убийства и смерть.
Введение
<...>
Недавно я была в гостях у жителя нашего села ветерана Великой Отечественной войны Саушкина Константина Ильича. Он подробно мне рассказал о своей жизни, о том, как и когда его призвали на войну, о своем длинном фронтовом пути.
Он говорил о том, что прожил тяжелую жизнь, а война наложила на нее свою особую печать. Ему повезло, он вернулся с войны живым, хотя и остался инвалидом, а сколько односельчан не вернулось домой, сколько жизней было положено за то, чтобы было мирное небо над головой.
Константин Ильич сожалеет о том, что люди и в начале XXI века продолжают воевать. Он следит по «новостям» за событиями на Украине, где воюют граждане одного государства друг против друга, обвиняя русских во всех смертных грехах. А ведь в годы Великой Отечественной войны в одном строю были разные народы: и русские, и украинцы, и белорусы, и многие другие. Со слов ветерана, никаких разделений по национальному признаку не было, все были одним советским народом, который встал против врага.
<...>
Жизнь до войны
Константин Ильич 1923 года рождения. Родился недалеко от Пензы, в селе Николаевка, в большой семье, в которой было шесть человек.
Он вспоминает свое тяжелое детство. Оно пришлось на тридцатые годы, когда формировались колхозы. По словам ветерана, этот процесс проходил насильственно. Народ не хотел в них вступать — загоняли силой, а тех, кто отказывался, облагали высокими налогами. Люди по-разному относились к этому. Как он говорит, в отличие от Николаевки, «где людей быстро скрутили», в Крутцах «долго не поддавались коллективизации», но деваться было некуда: «Власть есть власть, власть — это сила».
Всем жилось в то время нелегко, поэтому после окончания 4 классов, с 12 лет работал в колхозе, пахал плугом, бороновал верхом на лошади. Тракторов в колхозе не было совсем, поэтому все делали на лошадях. Трудились в колхозе «за палочку» (т.е. трудодень), за которую ничего практически не давали, «редко килограмм чего-нибудь». Ели то, что вырастили на своем огороде.
<...>
Блокадный Ленинград
На момент призыва в армию Константину Ильичу было 19 лет. Хотя он уже год должен был воевать, но что-то напутали в сельсовете. Когда это выяснилось, то его направили в военкомат, где вручили повестку на фронт. Пришел домой, мать поплакала, но деваться некуда: война есть война, «сиди, не сиди, а все равно заберут».
Проводила мать его на сборно-пересылочный пункт на станцию Селикса, под Пензой, откуда всех мобилизованных распределяли по воинским частям. Здесь ему сразу же дали в руки мешок со всем необходимым, провели санобработку, обмундировали, за неделю научили стрелять из винтовки. Так Константин Ильич стал солдатом Красной армии.
В июне 1942 года подогнали состав и с музыкой повезли мобилизованных из Пензенской области защищать Отечество.
Привезли их на Ленинградский фронт в Тихвин к Ладожскому озеру, где проходила «Дорога жизни» — переправа в блокадный Ленинград.
<...>
«Фюрер принял решение стереть город Ленинград с лица земли. После поражения Советской России дальнейшее существование этого крупнейшего населенного пункта не представляет никакого интереса…
Предполагается окружить город тесным кольцом и путем обстрела из артиллерии всех калибров и беспрерывной бомбежки с воздуха сровнять его с землей. Если вследствие создавшегося в городе положения будут заявлены просьбы о сдаче, они будут отвергнуты, так как проблемы, связанные с пребыванием в городе населения и его продовольственным снабжением, не могут и не должны нами решаться. В этой войне, ведущейся за право на существование, мы не заинтересованы в сохранении хотя бы части населения» (цитата из Директивы начальника военно-морских сил Германии об уничтожении Ленинграда от 22 сентября 1941 года. — «Газета.Ru»).
Началом блокады считается 8 сентября 1941 года, когда была прервана сухопутная связь Ленинграда со всей страной. Катастрофическое продовольственное положение города стало ясно 12 сентября после окончания проверки и учета всех съестных запасов. Продовольствие доставлялось в город как по воздуху, так и по воде через Ладожское озеро до установления льда. Пока лед набирал достаточную для движения автомашин толщину, движение через Ладогу практически отсутствовало. Все эти транспортные коммуникации находились под постоянным огнем противника.
В Тихвине подкрепление, прибывшее из Пензы, погрузили на баржу и в трюме переправили в блокадный Ленинград по Ладожскому озеру, которое постоянно обстреливалось немцами. Константин Ильич вспоминает, как страшно было умереть в тот момент, даже не повоевав. Но переправа прошла успешно.
В Ленинграде его поразили люди, пережившие суровую зиму 1941–1942 годов, изможденные голодом. Они ждали переправы в тыл. С отчаянием Константин Ильич смотрел на то, как люди просили всего лишь сухарик хлеба. Как вспоминает ветеран, у солдат Красной армии сухой паек был «терпимый». Обезумевшие от голода ленинградцы буквально бросались на солдат, чуть не сбивая с ног. Настолько они были голодными. С грустью ветеран рассказывает о том, что видел, как люди голодали и как ценился хлеб в буквальном смысле на вес золота! Он рассказал нам, что ленинградцы приносили золотые вещи, часы и другие ценности за кусочек хлеба. «Но золото ведь есть не будешь», — верно подметил Константин Ильич. Он рассказывал, как страшно смотреть было на этих изможденных голодом людей. Они уже не жили, а существовали, пытаясь хоть как-то выжить, хоть как-то бороться с голодом.
<...>
В Ленинграде переправленные войска разместили в Доме Красной армии имени М.В. Фрунзе.
Ночью по тревоге всех подняли и погнали на станцию Шушары, где распределили по частям. Константин Ильич был зачислен в 891-й стрелковый полк 189-й стрелковой дивизии 42-й армии, которая вела оборону на южных подступах к Ленинграду.
Таким образом он попал на передовую.
На передовой
891-й стрелковый полк, в который попал Константин Ильич, удерживал Пулковские высоты с Пулковской обсерваторией, располагавшиеся недалеко от города Пушкина (бывшего когда-то Царским Селом), находившегося в руках немцев.
С самого начала Великой Отечественной войны обсерватория стала целью немецких воздушных бомбардировок и артиллерийских обстрелов. Все здания были полностью разрушены. Еще 13 сентября 1941 года немецкие войска подошли к Пулковским высотам, где до 23 сентября велись упорные бои, в которых врагу не удалось прорвать оборону советских войск. Стабилизировавшаяся (до января 1944-го) линия фронта прошла у подножия Пулковских высот.
Приходилось воевать в тяжелых условиях. Ночью — в обороне. Пули свистят, мины рвутся. С наступлением холодов стало еще труднее. Морозы стояли лютые, до 40 градусов, все-таки север. Жили в землянке, которая отапливалась буржуйкой. Спали на полу, вместо подушки — под голову рюкзак с вещами, вместо одеяла — серая шинель. Вот такая была кровать у Константина Ильича.
Часто приходилось ходить в разведку. Сначала формировалась группа, в разведку отбирали в основном молодых. Добровольцев особо не находилось, так как «разведка есть разведка». Перед группой ставилась задача, например, взорвать дот (долговременная огневая точка), разведать обстановку в тылу врага, привести «языка», т.е. немецкого солдата или офицера, от которого можно было получить ценную информацию.
В разведке трудностей было много. Поля все заминированы, обтянуты колючей проволокой. В целях безопасности разведчикам запрещалось разговаривать, общались только жестами. Ночью территорию немцы освещали ракетами. Если обнаруживали что-то подозрительное, «начинали строчить из пулемета». В кого и попадали…
Константину Ильичу тоже приходилось ходить в разведку. Как он вспоминает, это было для него самым страшным на войне, так как шли к врагу, на смерть. Он нам рассказал, как брали однажды «языка».
Была зима. Под покровом ночи крались несколько человек в белых плащ-халатах в лагерь к фашистам. Впереди шел командир, следом группа захвата, далее группа поддержки. Опергруппа ножами «снимает» часовых. Константин Ильич с товарищем поползли, видят: пулемет, а рядом немец бреется. Немец их не заметил. Началась борьба, тут вбежал на подмогу третий разведчик и ударил немца прикладом. «Языка» скрутили и поволокли. А тут немец стал различимо говорить по-русски: «Не убивайте меня!» Они ему отвечают: «Мы тебя убивать не будем. А зачем ты пришел воевать против нас?» Немец отвечает: «Меня погнали, я и пошел. Так же, как и вы». Потом «языка» отвели в штаб, «там разберутся». В этот раз задачу разведгруппа выполнила.
Бывало, половина из разведчиков назад в полк уже не возвращалась. Кто убит, кто ранен. Ему везло, «Бог миловал!». Но не 4 декабря 1942 года. Ветеран подробно рассказывает нам, как это было.
Как всегда, за «языком» пошли ночью. Ворвались на позицию врага, и тут их настиг пулеметный обстрел. Константин Ильич увидел воронку и решил в нее прыгнуть, чтобы укрыться от пуль. А в воронке оказалась вода. Долго просидеть он не смог. Одежда стала колом, и он постарался выбраться по-пластунски, тут-то и настигли его вражеские пули. Одна прошла навылет через правое бедро, а другая раздробила левую кисть руки. Но так как была сильная боль в руке, ранение в бедро он не почувствовал и смог кое-как добраться до землянки. Там ему помогла санитарка.
Потом был переезд в госпиталь, лечение. Ногу вылечили, а левая рука осталась изуродованной на всю жизнь.
Из госпиталя Константин Ильич выписался только в марте 1943 года. В медицинском заключении было написано, что к строевой службе Константин Ильич не годен, поэтому его назначили связистом. Он продолжил свой путь на войне.
Ему приходилось обеспечивать связь между полком и дивизией. «Немецкие разведчики то и дело обрезали провод, — рассказывал он, — а потом садились в засаду и ждали, когда мы пойдем восстанавливать связь. А куда деваться, надо, такая работа. И вот под пулями ползешь восстанавливать связь. Многие связисты погибали».
После Сталинградской битвы в начале 1943 года, когда немецкие войска были разбиты, началась переброска сил под Ленинград, чтобы освободить город. В результате в январе 1944 года блокада Ленинграда была прорвана.
Дивизию, в которой находился Константин Ильич, направили дальше освобождать территорию, захваченную немецкими войсками.
<...>
Дальняя дорога
Незадолго до окончания войны им сказали, что неподалеку от их расположения русская женщина гадает. Они тоже с товарищем решили узнать свою судьбу. Сначала женщина отказывалась, но потом согласилась, и нагадала она Константину Ильичу дальнюю дорогу, из которой он вернется домой живой и невредимый. Вскоре так и случилось. Ветеран говорит, что он всю свою жизнь помнит эту гадалку.
День Победы он встретил в Польше. До сих пор 9 мая считается самым важным днем в его жизни.
Но даже 9 мая 1945 года война для него еще не закончилась.
Их дивизию загрузили в эшелоны. Никто не знал, куда и зачем их везут, хранили строжайшее молчание, ведь это военная тайна.
Состав шел на восток. Вот подошел к Балашову Саратовской области, а вскоре на станцию Кривозерье в городе Пенза. Константин Ильич впервые за долгое время оказался на родной земле. Радости не было предела!
Неподалеку от станции на улице Свердлова жила его сестра. Он стал думать, как бы сообщить сестре, что он проездом в Пензе. Видит, идет мальчик. Константин Ильич попросил его найти и привести сестру, за это пообещал гостинцы. Время шло. И вот долгожданная встреча с родной сестренкой. Слезы, объятия, расспросы о родных.
Встреча была недолгой. Снова гудок, снова расставание. И эшелоны двинулись дальше. Только когда повернули к Самаре, поняли, что их везут на Дальний Восток.
Константину Ильичу удалось увидеть почти всю нашу Родину. Проезжали и Уфу, и Челябинск, и Новосибирск, и Омск, и Красноярск, и Иркутск. Особо он вспоминает озеро Байкал. Извилистая железная дорога, как змейка, пролегает вдоль озера. Вода в Байкале чистая, а на сопках лежал снег. Очень красивые места!
В середине августа 1945 года их эшелон пришел в Хабаровск, а оттуда — в город Иман, который находится на самой границе с Маньчжурией, где шли бои. Как говорит Константин Ильич, «от одной войны уехали, на другую попали». Он оказался в первом батальоне связи, был назначен поваром.
В конце октября его комиссовали. Вызвали в Хабаровск, где комиссия вынесла решение: «не годен к военной службе». Выдали паек — 102 тыс. рублей, 10 кг муки 1-го сорта, тушенку. Попрощался с однополчанами и поехал домой.
Дорога домой оказалась долгой. Целый месяц ехал он с Дальнего Востока (туда только неделю). В вагоне было много фронтовиков, которые так же, как и он, возвращались с войны домой.
В вагоне обстановка была ужасная, скандалы, воровство. Константину Ильичу повезло, он встретил земляка из Неверкино Пензенской области. С ним по очереди караулили свои вещи. Так и добрались до дома.
Самым радостным событием в своей жизни ветеран считает возвращение домой, в родную деревню, где «никто ни бьет и никто не стреляет». Встречали его мать и отец, который к тому времени уже вернулся с фронта, он тоже прошел всю войну.
В 1949 году женился на девушке Александре из соседнего села Крутцы. Было у них пятеро детей: Анатолий, Любовь, Тамара, Антонина, Геннадий. В мирное время работал кладовщиком в совхозе.
Жена Александра Андреевна умерла в 1983 году, в возрасте 60 лет. Вскоре умер старший сын Анатолий Константинович, который жил в Крыму, — отказало сердце. После случился пожар в его доме в Николаевке, сгорело все, в том числе фронтовые фотографии, письма, которые он бережно хранил. Ветеран с сожалением говорил о том, что не может их показать.
С 1986 года Константин Ильич проживает в селе Богословка. Сейчас он живет один. Две дочери живут в Пензе, сын и дочь — в Николаевке. К нему приходит соцработник, помогает по хозяйству. Приезжают дети, внуки. Особенно тепло он говорит о правнуке Владике. Жизнь продолжается…

В военкомате Пензенского района мне предоставили сведения о том, что Саушкин Константин Ильич награжден медалями «За отвагу», «За оборону Ленинграда», «За Победу над Германией». За более подробной информацией о его боевом пути я обратилась в Центральный архив Министерства обороны РФ в город Подольск, но, к сожалению, ответа еще не получила.
Прошло 70 лет с окончания Великой Отечественной войны, а Константин Ильич в мельчайших подробностях описал мне свой фронтовой путь. Это значит, в жизни этого человека война занимает особое место. А как может быть иначе? Он и сам не верит, что ему удалось пройти такой долгий фронтовой путь и живым вернуться с той ужасной войны.

13.10.2016
Ветерана войны из Богословки поздравили с 93-летием

Богословские ребята пришли с поздравлениями к Константину Ильичу Саушкину. Ветеран Великой Отечественной войны рад каждой встрече с теми, кто беседует с ним о жизни. Особенно тепло он относится к детям, которые расспрашивают его о войне, о наградах и сами рассказывают о себе. Очень верно подметила в этот юбилейный день Кира Борисочева, поздравляя ветерана с 93-летием: «Вы для нас – живая легенда». К сожалению, ветеранов Великой Отечественной войны с каждым годом становится все меньше. И каждая встреча с ними – событие. Дети к этому дню подготовили стихотворения и подарки, которые доставили ветерану радость. Константин Ильич окружен заботой и любовью родных и близких, не теряет бодрости духа, смотрит в будущее с оптимизмом. Ребята пожелали ветерану здоровья и отличного настроения.

21.02.2017 08:46
В канун праздника Дня Защитника Отечества тимуровцы 4 класса посетили ветерана отечественной войны Саушкина К.И.
Учащиеся тепло поздравили ветерана с праздником. А Константин Ильич  был рад побеседовать со школьниками, рассказать ещё одну историю из своей жизни.