Эдгем Рахи́мович Тени́шев (тат. Әдһәм Тенишев; 26 апреля 1921, Пенза — 11 июля 2004, Москва) — советский и российский тюрколог, монголовед, член-корреспондент РАН, заведующий отделом урало-алтайских языков Института языкознания РАН, главный редактор журнала «Советская тюркология» и многотомного издания «Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков», доктор филологических наук.

Биография
Э. Р. Тенишев родился 26 апреля 1921 года в Пензе в татарской семье. Когда ему исполняется 10 лет, его родители переезжают в Джалал-Абад (Киргизская ССР), где будущий учёный и заканчивает школу.
Несмотря на то, что свою жизнь он свяжет с языкознанием и этнографией, первым вузом, куда он поступает, будет Московский институт инженеров железнодорожного транспорта.
После войны Э. Р. Тенишев становится студентом восточного факультета Ленинградского государственного университета.
В 1953 году защищает кандидатскую диссертацию по уйгурскому языку памятника «Сутра золотого блеска» и поступает на работу в Институт языкознания АН СССР.
Затем длительная командировка в КНР, связанная со сбором материала по тюркским языкам и их диалектам на территории этой страны.
После своего возвращения в Москву в 1959 году Эдхям Рахимович пишет ряд работ по древнеуйгурскому, саларскому, сарыг-югурскому языкам и уйгурским диалектам, проводит систематизацию накопленного за время пребывания в Китае материала.
В 1969 году Э. Р. Тенишевым защищается докторская диссертация по теме — «Строй саларского языка», а также он продолжает изучать древнетюркские памятники и тюркские языки. Важным событием для тюркологии становится начавшаяся работа над 4-томной «Сравнительно-исторической грамматикой тюркских языков».
Тенишев является автором 60 научных работ.. Он принимал участие в составлении Древнетюркского словаря. В 1995 году вышли этнографические дневники его путешествий по Синьцзяну, Тибету и Центральному Китаю, в которых он описывает духовную и материальную культуру местного населения.
В 2005 году, через год после смерти тюрколога, выйдет книга «Эдгем Рахимович Тенишев. Жизнь и творчество», составленная женой учёного Еленой Александровной Тенишевой, которая также передаст дневники мужа Кунсткамере, вместе с ценным фотографическим материалом.
Похоронен на Хованском кладбище в Москве.

Память
В Казани названа улица его именем.

Труды
С полным списком работ учёного можно ознакомиться здесь.
Монографии
Э. Р. Тенишев, Б. Х. Тодаева. Язык жёлтых уйгуров. — М.: Наука, 1966.
Э.Р. Тенишев. Воспоминание жёлтых уйгуров о С. Е. Малове. // Известия КазССР. — Алма-Ата, 1960. — Т. 1.
Э.Р. Тенишев. Отчёт о поездке к уйгурам, саларам и сарыг югурам // Известия АН СССР. — М., 1961. — Т. 20.
Э. Р. Тенишев. Избранные труды. — Уфа, 2006. — Т. 2.
Э. Р. Тенишев. Строй саларского языка. — М.: Наука, 1976.
Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Морфология / Э. Р.Тенишев.. — М.: Наука, 1988. — 558 с.
Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Фонетика / Э. Р.Тенишев.. — М.: Наука, 1984.
Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Лексика / Э. Р.Тенишев.. — М.: Наука, 2002.
Э. Р. Тенишев, Г. Ф. Благова, Э. А. Грунина и др. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков: региональные реконструкции / Э.Р. Тенишев. — М.: Наука, 2002. — 767 с. — ISBN ISBN 5-02-022638-6.
Статьи
Э. Р. Тенишев. Этнический и родоплеменной состав народности юйгу // Советская этнография. — М.—Л., 1962. — № 1.
Э. Р. Тенишев. Родословная Тенишевых. Российская провинция XVIII—XX вв. // Материалы всероссийской конференции. — Пенза, 1996. — Т. 1.

Награды
Орден Заслуг (Турция, 14 января 1998 года)

В этом году исполняется 80 лет со дня рождения одного из крупнейших современных российских тюркологов, члена-корреспондента РАН, заведующего Отделом урало-алтайских языков Института языкознания РАН, председателя Российского комитета тюркологов, действительного члена РАЕН, действительного члена Международной информационной академии, заслуженного деятеля науки Татарстана, почетного академика Академии наук республики Башкортостан, доктора филологических наук Эдхяма Рахимовича Тенишева.

Э.Р. Тенишев родился 25 апреля 1921 года в г. Пензе в семье татарских интеллигентов. Род Тенишевых - старинный татарский дворянский род, восходящий к чингизидам улуса Джучи. В XIX - нач. XX вв. пензенская ветвь этой семьи включала многих известных общественно-культурных деятелей татарского народа, например, писатель Захир Бигиев, ученый и реформатор религии Муса Бигиев, врач Осман Тенишев, юрист Якуб Тенишев, офицер, участник русско-японской войны Измаил Тенишев, педагог Айша Тенишева, один из создателей национального театра Рахим Тенишев. Родители, Рахим Мубинович и Амина Алимовна Тенишевы, не жалели усилий для образования сына. В школьные годы он дополнительно занимался немецким и французским языками, музыкой, спортом. В 1938 году Эдхям Рахимович поступил в Московский институт инженеров транспорта. В 1941 году была опубликована первая научная работа Э.Р. Тенишева: "Два решения интеграла Эйлера". Ранняя математическая направленность интересов, видимо, сказалась на всем его последующем творчестве: отсюда кристальная четкость мысли и строгость изложения, поразительная в работах филолога. После окончания войны Э.Р. Тенишев поступает на Восточный факультет Ленинградского университета; с этого момента начинается его деятельность как востоковеда. В 1949 году он защитил диплом на тему "Кыпчакский язык и его связь с современными кыпчакскими языками (система спряжений)" под руководством С.Е. Малова и поступил в аспирантуру. В 1953 году защищена кандидатская диссертация по языку древнеуйгурского памятника "Сутра Золотого Блеска". В 1954 году Э.Р. Тенишев переехал в Москву и начал работать в Секторе тюркских языков Института языкознания АН СССР (возглавляемом в то время Н.К. Дмитриевым).

В 1956 году Президиум АН СССР командировал Э.Р. Тенишева в Пекин для оказания помощи АН КНР и китайским коллегам в описании неизученных тюркских языков Китая. В Китае он, предварительно выучив уйгурский язык, читал на курсах Института национальных меньшинств КНР для студентов и аспирантов лекции по турецкому языку и истории тюркских языков; подготовил и сдал в печать (на китайском языке) две монографии: "Введение в изучение тюркских языков" и "Грамматика турецкого языка" , а также и несколько статей по тюркологии. В это же время он совершил три экспедиции в труднодоступные районы западного Китая (Синьцзян - 1956 г., Циньхай - 1957 г. и Сюньхуа - 1958 г.), в которых собрал уникальнейшие лингвистические, фольклорные, этнографические и исторические материалы.

Вернувшись в 1959 году в Москву, Э.Р. Тенишев приступил к публикации и систематизации собранного в Китае материала. Одна за другой вышли несколько статей по саларскому, сарыг-югурскому языку и уйгурским диалектам Синьцзяна, по древнеуйгурским памятникам. В этих работах заложены основы представлений об особенностях восточной части центральноазиатского языкового союза, включающей исходно разносистемные языки, получившие ряд общих типологических особенностей на основе китайского влияния. Впервые были введены в научный обиход ценнейшие материалы в результате публикации саларских текстов (1964) и монографий "Строй саларского языка" и "Строй сарыг-югурского языка" (1976). По теме "Строй саларского языка" в 1969 г. Э.Р. Тенишев защитил докторскую диссертацию. В этой работе окончательно определен статус саларского (доселе рассматривавшегося как уйгурский или туркменский диалект) как самостоятельного языка; определен диалектный состав саларского языка (выделяется два диалекта) и его генетическая основа (язык огузской группы, наиболее близок к туркменскому). Обнаружены также особенности, возникшие под кыпчакским влиянием (в результате контактов предков саларов с кыпчаками в XII-XIV вв. в районе Самарканда) и контактные явления, явившиеся следствием соприкосновения с потомками древних уйгуров в Синьцзяне (с XIV в.). Ряд структурных изменений произошел в более позднее время в связи с влиянием китайского, тибетского языка и южномонгольских языков Синьцзяна. Для фонологии это - превращение корреляции по глухости-звонкости в корреляцию по силе-слабости; появление "глухого" R; ослабление гармонии гласных. В морфологии упростилась словоизменительная система; исконные тюркские числительные практически полностью заменены на китайские. Изменен порядок слов в предложении; лексика переполнена новыми заимствованиями. В книге "Строй сарыг-югурского языка" показано, что структурная близость этого языка саларскому обусловлена теми же факторами влияния китайского и синьцзянских языков (практически те же изменения в фонологии и в морфологии, но система числительных сохранилась; сохраняется в основном и синтаксическая система). Генетическая же основа сарыг-югурского языка - совсем иная, чем у саларского. По Э.Р. Тенишеву это - d-язык типа древнеуйгурского, сохранивший ряд архаических явлений в словоизменении и древнюю тюркскую систему счисления, а также древнюю основу указательного местоимения ko- (сохраненную еще только в чувашском). Как предполагает автор, d-язык в VIII-IX вв. под влиянием древнекиргизского был заменен на z-язык. Таким образом, имеются основания для сближения сарыг-югурского с хакасским, шорским, чулымским и фуюйско-киргизским языками. Работы Э.Р. Тенишева по языкам Синьцзяна явились огромным вкладом в тюркологию и одновременно в развитие теории языковых союзов - темы, в дальнейшем составившей одно из направлений его теоретических исследований (резюме его взглядов в этой области можно найти в статье "De la branche orientale de l'alliance de langues centrale asiatique" в сборнике в честь М.Алинеи - 1986 г.). В 1997 году в Бишкеке вышла книга Э.Р. Тенишева "Древнекыргызский язык", представляющая собой уникальный опыт реконструкции двух этапов развития киргизского языка: древнего и среднего, - как результата взаимодействия сменяющих друг друга диалектных баз; следы этого взаимодействия могут быть обнаружены в других языках. Реконструкции первого этапа дают представление о том раннем языке, на котором был создан киргизский эпос "Манас".

Одновременно Э.Р. Тенишев продолжает исследования по языкам древнетюркских памятников. Одно из направлений, развиваемое в работах его и его учеников - изучение особенностей древних тюркских языков в связи с их принадлежностью к центральноазиатскому языковому союзу. Другое открытое им направление - изучение функционирования древних письменных языков, их использования в этнических коллективах разных эпох. Э.Р. Тенишев доказал смешанный характер языка рунических памятников, показал, что он имел литературную природу, восходя при этом к дописьменному периоду - к существовавшему в устной форме койнэ различных тюркских племен: огузов, уйгуров, кыпчаков, кыргызов. Таким образом, имея дело с отдельным руническим памятником, исследователь может говорить лишь о диалектных особенностях, отразившихся в тексте, а не о собственно диалектной принадлежности памятника. Как литературный, Э.Р. Тенишев рассматривает и древнеуйгурский язык, влияние которого впоследствии проходит во всех тюркских литературных традициях. В связи с таким подходом, им впервые была поставлена задача реконструкции народных языков, соответствующих определенным литературным языкам, которые только и дошли до нас в памятниках письменности. Э.Р. Тенишеву принадлежит новаторский опыт восстановления разговорной основы языка жителей Синьцзяна и Турфана в древнеуйгурский период в ее отношении к древнеуйгурскому и современному уйгурскому языкам. На основе его теоретических разработок в области построения истории народно-разговорных и литературных языков с начала 70-х годов в тюркологии возникает новое направление - составление исторических грамматик литературных тюркских языков, в рамках которого уже создан ряд важных исследований.

Основополагающее значение имеют работы Э.Р. Тенишева для современной тюркской диалектологии, в особенности для диалектологии новоуйгурского языка. Определенные им принципы выделения диалектов тюркских языков он применил в ряде конкретных исследований. Еще в 1963 г. в статье "О диалектах уйгурского языка Синьцзяна" Э.Р. Тенишев выделил там три основных диалекта: центральный, южный и восточный (лобнорский). Впоследствии он показал, что лобнорский диалект, постепенно сливаясь с уйгурским, имеет иную этническую основу, чем другие уйгурские диалекты. В 1984 г. вышла долгожданная для всех специалистов книга: "Уйгурские тексты", публикация Э.Р. Тенишевым собранных им в экспедициях фольклорных материалов на уйгурских диалектах Синьцзяна. Тексты подаются по географическим пунктам, в которых они записаны, а пункты идут в соответствии с их распределением по диалектам. Выделяются различные жанры в прозаических и поэтических текстах, с которыми связаны некоторые языковые черты. В 1990 г. Э.Р. Тенишев опубликовал "Уйгурский диалектный словарь", составленный на основе записей, сделанных им в синьцзянских экспедициях. Это словарь дифференциального типа, но он включает и те единицы, которые часто выпадают из поля зрения диалектолога, составляющего дифференциальный словарь. Именно, в него входят дублеты литературных слов в диалектной фонетике; слова литературного языка, имеющие в диалекте другую семантику; слова литературного языка, входящие как подсистема в обозначение тех или иных понятий в диалекте. Уйгурские слова снабжены ссылками на более ранние диалектологические источники и историко-этимологическим комментарием. К словарю приложен имеющий отдельную ценность для ономастики список специфических имен собственных, встречающихся реально и в фольклорных текстах у уйгуров Синьцзяна. В "Заключении" автор делает ряд важных выводов об исследованной лексике. Оказывается, что ядерная часть уйгурской диалектной лексики (общая для всех диалектов) обнаруживает большую близость с узбекским языком (тем самым составляя одну из особенностей карлукской группы). Рассмотрены также характерные лексические и фонетические признаки каждого из синьцзянских диалектов. Особенности лобнорского диалекта показывают его близость к киргизскому и горноалтайскому языкам; по-видимому, он отражает один из более ранних этапов развития киргизского языка. Словарь представляет собой ценнейший вклад не только в уйгуроведение, но и в сравнительно-историческую тюркологию в целом.

Э.Р. Тенишеву принадлежит ряд статей, в которых выдвинуты методические и методологические принципы сравнительно-исторического исследования тюркских (и шире, алтайских) языков, а также рассмотрены некоторые узловые конкретные проблемы сравнительно-исторической тюркологии (в частности, фонетики, глагольной морфологии, истории числительных). С начала 70-х годов под его руководством сектор тюркских и монгольских языков (позднее - Отдел урало-алтайских языков) ведет работу над большим коллективным трудом "Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков". Э.Р. Тенишевым задумана и уже в значительной степени воплощена долгосрочная программа компаративистского исследования, призванного осветить все уровни пратюркского языкового состояния - задача, решение которой ставит сравнительно-историческую тюркологию вровень с такими разработанными областями компаративистики как индоевропеистика и сравнительно-исторические грамматики отдельных индоевропейских групп. Три из четырех вышедших томов, "Фонетика" (1984), "Морфология" (1989) и "Лексика" (1998), созданы при его непосредственном участии.

В томе "Фонетика" его перу принадлежат введение, очерк о щелевых и аффрикатах, а также о j-образных соответствиях. Введение содержит очерк принципов и методов, на которые опирались авторы коллективной монографии. В книге ставится задача системного описания фонологических и фонетических явлений, свойственных различным этапам в существовании тюркских языков. Проблема периодизации поставлена не только для эпохи раздельного существования языков, но и для пратюркского. Выделяется по крайней мере две стадии - раннепратюркский (предтюркский) и позднепратюркский (переходный к отдельным диалектным группам). В применении сравнительно-исторической процедуры утверждается приоритет внешней реконструкции. Результаты сравнительно-исторического анализа поддерживаются применением ареальных и типологических методов. Реконструкция дается в пределах тюркских языков, но для контроля, а также при изложении отдельных узловых моментов истории тюркских фонологических систем учитываются данные внешнего сравнения с алтаистических позиций. В очерках по конкретным частям фонологической системы Э.Р. Тенишев применяет и развивает эти принципы. Для каждой фонемы рассматривается вопрос, может ли она восстанавливаться как входящая в раннепратюркскую и позднепратюркскую системы, или же она возникает вторично, и под влиянием каких причин. История фонем дана по морфонологическим позициям: положению в слове и в различных типах морфем. Один из важных конкретных выводов - возведение к пратюркскому архетипу j- в ряду с носовыми рефлексами; подтверждается точка зрения, согласно которой назализация здесь является поздней и позиционной.

В томе "Морфология" Э.Р. Тенишеву принадлежат "Предисловие" и "Введение", в котором определяются основные особенности, общие для морфологического строя тюркских языков. Им же написаны разделы "Категория числа", где рассмотрены все форманты, которые могут претендовать на значение множественности, коллективной множественности и парности в пратюркском, и "Числительные", где тщательно разбираются разнообразные этимологии тюркских количественных числительных, а также все когда-либо существовавшие у тюрок способы обозначения чисел; этимологии числительных увязываются с предполагаемыми древними системами счисления. При рассмотрении типов числительных учитывается также такая лексическая группа как нумеративы; для пратюркского восстанавливаются конструкции с нумеративами, что сближает его с языками Восточной Азии.

IV-й том издания, выполненный под руководством и при авторском участии Э.Р. Тенишева, - "Лексика" - это реконструкция категориальной и культурной лексики пратюркского языка. Она посвяшена в первую очередь реконструкции лексикона пратюркского языка и прослеживанию его эволюции в современных и древних тюркских языках. В работе проведено рассмотрение лексики, входящей в пратюркский лексикон, по лексико-семантическим классам, в стандартном тезаурусном порядке. Перу Э.Р. Тенишева принадлежат предисловие и введение книги, где обсуждается идеология представленной работы, а также разделы "Растительный мир" и "Элементы духовной культуры" - "Символика чисел", "Фрагменты ритуально-поэтических и мифологических текстов" (последний включает реконструкцию фрагментов текстов для позднепратюркского уровня, а также реконструируемые сведения о поэтической речи).

Ко времени появления книги была уже подготовлена почва для подобной работы: имеется два изданных этимологических словаря тюркских языков; в том же Отделе урало-алтайских языков Института языкознания близится к концу работа над "Этимологическим словарем тюркских языков", который включает обще- и межтюркскую лексику в наиболее полном объеме. Опубликовано значительное число лексикологических разработок синхронного плана по отдельным тюркским языкам и ряд реконструктивных работ по отдельным лексико-семантическим группам (цветообозначения, названия животных, растений, оружия, частей тела и под.). Однако, до того еще не предпринималось попыток суммирования этой информации и реконструкции пратюркского лексикона, как такового. Книга заполнила эту лакуну, наличие которой, впрочем, является общим местом практически для всех реконструируемых к настоящему времени праязыков. Реконструкция пралексикона позволяет приблизить наши представления о праязыке к реальности, так как, с одной стороны, описывает лексику этого праязыка, как целостный языковой страт в его функционировании (как должна описываться лексика реальных языков); с другой стороны, поскольку лексические средства языка служат для расчленения и восприятия действительности, постольку их реконструкция имеет особую важность этнокультурного порядка, позволяя составить представление о действительности, окружавшей членов этноса-носителя праязыка, и об их восприятии ее. Идея создания лексикологии праязыка является достаточно новой теоретически; подход к таковой можно найти во второй части труда В.В. Иванова и Т.В. Гамкрелидзе "Индоевропейский язык и индоевропейцы", однако, в основном в плане восстановления "картины мира" (практически не затрагиваются ономасиологические аспекты). В процессе анализа лексикона авторы освещают и вопросы происхождения пратюркской лексики: заимствования в пратюркский из других языков; пратюркскую лексику, восходящую к праалтайской; собственно пратюркские новообразования; последующие источники заимствований и основные типы новообразований в отдельных тюркских группах и языках. Таким образом, работа представляет интерес не только для тюркологов и алтаистов, но и для других ветвей сравнительно-исторического языкознания.

Следующий том серии (готовящийся в настоящий момент к печати), также созданный при руководстве и активном участии Э.Р. Тенишева, посвящен реконструкции региональных тюркских праязыков. Основное его содержание - рассмотрение языковых систем современных тюркских языков и диалектов, а также письменных памятников, и создание ступенчатой реконструкции по генетическим группам, что позволяет значительно более полно представить историю тюркских языков, разделения и скрещивания их диалектных систем и в конечном счете приводит к уточнению пратюркской реконструкции. Использованные методы исследования совмещают в себе сравнительно-исторические и лингвогеографические / ареалогические аспекты. Следует отметить, что, работая с лингвогеографическими данными, авторы ставят перед собой компаративистскую задачу и потому исходят в любом случае из "древесной" модели изменения языкового явления. Генеалогические деревья для разных языковых явлений при этом оказываются различными (например, дерево для лексики устроено иначе, чем дерево для фонетики данной языковой семьи), но тем не менее внутри каждого из них древесность сохраняется, и в случаях ее нарушения ставится вопрос о заимствовании и его направлении (а не применяется "волновая модель", которую невозможно использовать при реконструкции в силу отсутствия достаточной жесткости. В сравнительно-исторической лингвогеографии приходится исходить из наличия жестких объектов типа языка и диалекта, независимо оттого, что на разных этапах своего существования этот объект может объединяться с другими такими же в различные группы. Действительно, если в момент вхождения диалекта в некоторую группировку в нем возникает определенная инновация, общая для этой группировки, то при исследовании рефлексов этой инновации для нас исходным узлом генеалогического дерева будет именно эта группировка; предположим, однако, что в части диалектов этой группировки имеются следы архаического явления, общие с чертами диалектов другой группировки. В этом случае мы получаем другое, причем, очевидно, более старое дерево с другими узлами, соответствующими другим, более старым группировкам диалектов. Таким образом, лингвогеографический подход в данной форме позволяет получить относительную хронологию перегруппировок диалектов или близкородственных языков).

Практика показала высокую адекватность традиционной генетической классификации тюркских языков; однако при отсутствии специальных работ по реконструкции отдельных тюркских семей утверждения о характеристиках этих семей по необходимости носят скорее типологический характер. С другой стороны, без достаточно подробных представлений о пратюркском как языковом состоянии, лежащем между праалтайским и отдельными тюркскими группами, невозможно было адекватное описание отношений между диалектными системами тюркских языков в их динамике, что не позволяло впрямую заниматься реконструкциями тюркских групп. Теперь стал возможным челночный возврат к изучению этой проблематики. Ступенчатая реконструкция позволяет значительно уточнить пратюркскую реконструкцию, сужая выбор при неединственности возможных интерпретаций.

В 2000-2003 гг. возглавляемый Э.Р. Тенишевым отдел намечает окончание последнего, шестого тома "Сравнительно-исторической грамматики тюркских языков", состоящего из двух частей: "Пратюркский язык" и "Картина мира пратюрков". В исследовательскую программу входит рассмотрение языковых особенностей, могущих быть реконструированными для системы языка-предка современных тюркских языков и диалектов периода его распада, а также исследование возможности выявления предшествующих языковых состояний в связи с положением пратюркского языка среди алтайских. Кроме того, на основании грамматических и лексических данных может быть реконструирована в общих чертах языковая картина мира пратюрка - опыт, совершенно новый в сравнительно-историческом языкознании, представляющий значительный методологический интерес. Выявление инновационных и архаических явлений, результатов системного развития в полученной на предыдущем этапе работы общей картине ареально-генетического членения диалектного континуума, образовавшегося после распада пратюркского языка, построение относительной хронологии процессов должно привести к относительно точному представлению об исходной языковой системе - то есть пратюркском языке-основе. Внутренняя реконструкция, проводимая таким образом, конечно, не может не контролироваться внешним сравнением. Поэтому совершенно необходимо систематизированное привлечение материала других алтайских языковых семей. В то же время это создаст основание для выявления хронологически более ранних состояний пратюркского языка и их систематизации. На основании грамматической и лексической реконструкции пратюркского состояния выявляется языковая картина мира носителей пратюркского языка, систематизируются данные об их духовной и материальной культуре.

Все эти работы, будучи органическим продолжением предшествующего творчества Э.Р. Тенишева, имеют для сравнительно-исторической тюркологии этапное значение.

С 1995 г. Э.Р. Тенишев начал заниматься тюркскими языками Крыма - крымскотатарским, караимским, крымчакским. Он является куратором издания серии монографий, посвященных языкам и истории Крыма, в частности, таких крупных источников по истории Крыма, как экспедиционный отчет Палласа (XVIII в.) и записки Эвлия Челеби (XVI в.).

В 1997 г. вышел коллективный труд "Тюркские языки" (в серии "Языки мира") объемом 50 п.л. Это энциклопедическое издание не имеет себе аналогов в мировой тюркологии: здесь описано около сорока древних и новых тюркских языков. Э.Р. Тенишев - его ответственный редактор и автор многих статей.

Приведенными направлениями круг научных интересов Э.Р. Тенишева далеко не ограничен. Его привлекают и проблемы контактов тюркских языков с монгольскими, уральскими и западноевропейскими языками, и тибетология (ему принадлежит описание тибетского говора Амдо). Как монголист он участвует в проекте "Сравнительно-историческая грамматика монгольских языков". Фольклористы высоко ценят его работы по фольклору тюркских народов; с 1990 г. он является руководителем фундаментальной серии "Эпос народов Евразии" в ИМЛИ им. М. Горького. Под редакцией Э.Р. Тенишева вышли пять двуязычных публикаций - киргизский, карачаево-балкарский, карело-финский и бурятский эпосы. III и IV книги "Манаса" завершили первое полное двуязычное комментированное издание эпоса (что было отмечено на юбилейной конференции 1995 г. в Бишкеке). Сейчас, ввиду большого читательского спроса, подготовлено повторное издание трех томов "Манаса", готовится указатель сюжетов к нему. Издан узбекский эпос "Алпамыш", готовится издание татарских баитов - малой фольклорной поэтической формы. На очереди уникальное издание тувинских шаманских стихов.

Широко известны и этнографические труды Э.Р. Тенишева, посвященные разнообразным аспектам материальной и духовной культуры тюрок. В 1995 году вышли представляющие немалый интерес для этнографов дневники его путешествий по Синьцзяну, Тибету и Центральному Китаю.

Широта и многогранность научных интересов Э.Р. Тенишева, прекрасное владение не только научными, но и человеческими аспектами организации коллективной работы делают его выдающимся руководителем тюркологической науки. С 1963 г. он является заведующим Сектора тюркских и монгольских языков (впоследствии Отдела урало-алтайских языков) Института языкознания РАН. Под его научным и административным руководством отдел выпустил большое число исследований, хорошо известных специалистам. Намеченная Э.Р. Тенишевым программа научной деятельности Отдела строится по целевому принципу: выполнение обобщающих сравнительно-исторических и исторических (историческая грамматика, история литературного языка, языки памятников), ареально-диалектологических, грамматических, лексиколого-этимологических и типологических исследований, имеющих актуальное значение для теории и практики и невыполнимых пока силами других учреждений (как у нас, так и за границей), введение в научный оборот нового материала, библиография и история науки.

В основу работы отдела разработанная Э.Р. Тенишевым программа ставит интерес к фундаментальным проблемам алтайского языкознания, прежде всего к сравнительно-исторической тюркологии. Уже упоминалась выше фундаментальная многотомная "Сравнительноисторическая грамматика тюркских языков". Кроме ее лексикологического раздела (в котором реконструировано около 1000 основ) и "Этимологического словаря тюркских языков" предполагается особая серия "Тюркские лексические реконструкции", которая будет издаваться в течение длительного периода (15-20 тыс. основ).

Проработанные реконструкции, по мысли Э.Р. Тенишева, позволяют начинать отсчет формирования современных тюркских языков. Тюрколог-историк отдельного языка получит возможность, опираясь на реконструкции древнего и среднего периода, составлять историческую грамматику современных тюркских языков, привлекая для этой цели и диалектный материал живых языков.

Составление исторических грамматик по намеченному пути станет особым направлением работы отдела на много лет вперед (и, можно надеяться, нормализует работу в этой области, которая ведется в тюркоязычных республиках).

Вместе с изложенным выше ходом исследований по истории тюркских языков живого, диалектного типа, Э.Р. Тенишевым намечается другая линия исторических исследований в отделе - изучение истории литературных (книжно-письменных) языков тюрков донациональной поры (с VIII по XVI-XVII вв.) - рунического, древнеуйгурского, карахан-идско-уйгурского, хорезмско-тюркского, чагатайского, языка тюрки - периодов как единой цепи. Первые публикации у нас в этой области уже появились в 1997 и в 2000 гг. Это новое направление впервые начало разрабатываться именно в российской тюркологии.

По плану Э.Р.Тенишева после 2005 г. в отделе начнется заключительный этап работы над трехтомником "Тюркские языки и диалекты" - углубленное введение в изучение тюркских языков. Первый том, исторический, посвящен реконструкциям и языкам памятников; второй том - кодификации различных направлений изучения современных тюркских языков с приложением сжатого формального описания тюркских языков и новой их классификации; третий том - описанию по единой схеме диалектных систем всех современных тюркских языков. На основании изданного трехтомника будет подготовлено новое учебное пособие по тюркскому языкознанию. Планируется активизация изучения современных тюркских языков, применение к их описанию новых методик, таких, как логический анализ языка, теория речевых актов, теория дискурса, приемов прагмалингвистики и под.

Что касается монгольских языков, Э.Р.Тенишев предполагает продолжать серию историко-типологических работ по грамматике монгольских языков, начатых в середине 90-х годов XX века. В связи с этим он предусматривает подготовку монографий по каждому из уровней языка: фонетике, морфологии, синтаксису и лексике. Такая серия принципиально продвинет вперед понимание эволюции строя монгольских языков в типологическом отношении и будет надежным подспорьем в разработке основ сравнительно-исторической грамматики монгольских языков. Успешно ведется изучение языка фольклорных и письменных памятников монгольских народов различных эпох. Одна из важнейших задач отдела - продолжение и окончание работы над совместным российско-монгольским лексикографическим проектом "Большой академический монгольско-русский словарь" (в 4х томах). Подготовка и издание этого монументального труда совершается силами смешанного монгольско-российского коллектива специалистов монголоведов при поддержке РГНФ. Словарь вбирает в себя максимальное количество лексем и явится надежной основой при различных научных и практических разработках.

Совместно с киргизскими и казахскими тюркологами коллектив отдела работает над изданием "Основ тюркского языкознания"; совместно с сотрудниками ИВ РАН и монгольскими коллегами - над фундаментальным "Словарем монгольского языка".

Э.Р. Тенишев возглавляет Комитет тюркологов при ОЛЯ РАН. В декабре 1996 г. по его инициативе было организовано Московское объединение тюркологов при Комитете в целях активизации исследовательской и информационной деятельности в тюркологии. Много времени и сил Э.Р. Тенишев посвящает восстановлению научных связей между тюркологами Москвы (Институт языкознания РАН и ИСАА при МГУ), Киева (УАН и Университет) и Стамбула (Университет) - в частности, в исследовании тюркологических проблем Крыма.

С 1977 г. Э.Р. Тенишев состоит в Главной редакции Лингвистического Атласа Европы - международного предприятия при ЮНЕСКО. Он подготовил более 20 докторов и около 30 кандидатов наук, успешно работающих в тюркологии. За выдающиеся научные и научно-организаторские заслуги в 1982 г. Э.Р.Тенишев был избран почетным членом Турецкого лингвистического общества, а в 1984 г. - членом-корреспондентом АН СССР. С 1982 г. он является также членом-корреспондентом Финно-угорского общества.

Э.Р. Тенишев не замыкается в чисто научной деятельности. Много сил и времени он отдал огромной культурной работе, возглавляя с момента его возникновения Научный совет по сохранению и развитию культур народов России при Фонде культуры. Такой выбор оказался естественным для ученого, книги которого являются подлинным памятником исчезающим языкам и народам Западного Китая. Совет объединил культурологов социологов, этнографов, лингвистов, историков, журналистов, заинтересованных в решении социокультурных проблем малых народов. В рамках программ Совета были созданы секции по сохранению и развитию культур народов Севера, турок-месхетинцев, цыган, ногайцев караимов, Алеутский культурный центр. Была проведена большая работа по решению культурных проблем вепсов, крымских татар, шорцев. Совет организовывал экспедиции, снимал этнографические видеофильмы, проводил выставки народного прикладного искусства. По настоящее время ведется поддержка этнического образования. Значение этой деятельности в наше время, когда мы становимся свидетелями исчезновения этносов, их культур - невосполнимой утраты для человечества - неоценимо для мировой культуры.

Последние годы Э.Р. Тенишев значительное время уделяет работе в Татарском дворянском собрании, которое является коллективным членом Русского дворянского собрания. Из различных сторон его деятельности наиболее интересны исследования по восстановлению генеалогических древ дворянских родов России. По общей оценке, около трети русских дворянских родов имеют восходящие к средневековью татарские связи. Часто из татарского княжеского рода выделялась ветвь, принявшая православие и таким образом вошедшая в русское дворянство. Иногда момент разделения татарской и русской ветвей уже затемнен и требует дополнительных архивных "раскопок". Э.Р. Тенишев с его мышлением, воспитанным в рамках наиболее точной из исторических наук исторического языкознания принимает плодотворное участие в этих исследованиях, призванных пролить свет на наименее востребованную XX-м веком историю личностей.

Судьба одарила Эдхяма Рахимовича чудесной семьей. В стенах его квартиры в полной мере уживаются Восток и Запад. Рядом с книгами, которые читали прадеды-мусульмане стоят произведения классической и современной русской литературы: жена Эдхяма Рахимовича, Елена Александровна филолог-литературовед. Дочь, Айша Эдхямовна, - ученый-этнограф. Подрастают две внучки-школьницы.

Коллеги и ученики Э.Р. Тенишева - выдающегося ученого, прекрасного руководителя и очень доброго человека - поздравляют его со славным юбилеем, желают крепкого здоровья, бодрости и творческого настроения, успехов в его благородном труде!

А.В. Дыбо
д-р филолог.наук, профессор, чл.-корр. РАЕН

Фото И.Мухамеджанова

Владислав Бахревский
Писатель

ЭДХЯМ ТЕНИШЕВ И ЕГО НАУКА

Воспоминания профессоров Фирдаус Хисамитдиновой и Талмаса Гарипова
В апреле 1921 года родился Эдхям Рахимович Тенишев — тюрколог мирового масштаба, великий труженик науки, учитель и наставник многих исследователей величественного мира тюркских языков .
В прошлом году он ушёл из жизни. Впервые день его рождения отмечается без него…

В апреле 1921 года родился Эдхям Рахимович Тенишев — тюрколог мирового масштаба, великий труженик науки, учитель и наставник многих отечественных исследователей величественного мира тюркских языков и культуры тюрков.
В прошлом году он ушёл из жизни. Очередная годовщина его рождения впервые отмечается без него. Ещё мало времени прошло, чтобы полно осознать масштаб его личности и значение сделанного им: не утихла ещё боль утраты.
Но есть одно-единственное утешение в смерти тех, кого мы почитали и любили, — что мы не утешаемся и что нам не приходится видеть, как они второй раз умирают в нашем сердце тою смертью, которая называется забвением...

Люди этой профессии, без всякого преувеличения, достойны таких эпитетов как великие труженики, хранители культур и цивилизаций, первооткрыватели, подвижники. Известность их, однако, ограничена узким кругом специалистов, а сама работа, с полным пониманием объёма труда и его ценности, доступна единицам.
Люди эти — лингвисты, и более всего те из них, кто изучает языки "малых народов", исчезающих или давно уже исчезнувших с лица земли.
Одним из крупнейших в нашей стране служителей лингвистической науки был ушедший из жизни в прошлом году Эдхям Рахимович Тенишев — член-корреспондент РАН, заведующий отделом урало-алтайских языков Института языкознания РАН, профессор, доктор филологических наук.
***
После окончания школы Эдхям Рахимович Тенишев приехал из Пензы в Москву продолжать образование. Лучше всего ему давалась математика, он сдал документы в МИИТ — Московский институт инженеров транспорта и был принят на факультет "Мосты и тоннели". Было это в 1938 году. Учился студент охотно, проявляя математическую одарённость.
Но война перевернула всю жизнь. В сорок первом освобождённый от призыва по нездоровью Эдхям Рахимович копал рвы под Вязьмой. Потом получил недельный отпуск домой в Пензу, а вот приглашения на учёбу уже не получил: институт срочно эвакуировали из Москвы, а в 1944-м, когда факультет был военизирован, белобилетнику предложили поменять специализацию.
Тенишев работал в Пензе на почте и радиоузле. Ни перспективы, ни мечты…
И вдруг пришло письмо из Ленинграда от друга: "У нас есть тут восточный факультет. Ты — татарин, тебе будет легко. Приезжай".
Прочитал письмо, и сердце замерло от радости. Да как же он мог забыть о самом счастливом дне своего детства!? То был день, проведённый на чердаке с книгой Германа Вамбери "Путешествие в Хиву и Бухару". Вамбери — один из первых учёных, проникнувших в Среднюю Азию. Через Армению и Персию, в рубище дервиша, он добрался до Хивы, Бухары, Самарканда. Его книга породила в юном читателе мечту о путешествиях по неизученным странам, об открытиях неведомых миру древних знаний. Мечта была детская, а стало быть, почти сказочная. И вот она воспрянула из небытия.
Тенишев тотчас собрался и поехал в Ленинград. 1 марта 1945 года его зачислили на восточный факультет Ленинградского университета. И это оказалось для него обретением целого мира и самого себя.
Знание Востока — это не прихоть изощрённого интеллектуализма, но жгучая потребность современной жизни. Знание отнюдь не равно пониманию, но оно устраняет многие болезненные ошибки в общении, а современный Восток как ни один другой регион планеты требует миротворческой деятельности. Тут-то и оказывается, что лингвистика, кабинетная наука, якобы далёкая от жизни, не только прагматична и современна, но в какой-то степени и всеядна. Это ведь наука о языке, а язык знает о жизни всё. В этом "всё" — знание быта, духа, прошлого, настоящего и прогноз будущего…
Передо мной одна из книг Эдхяма Рахимовича Тенишева. Называется она "Уйгурские тексты" (М., "Наука", 1984). Это записи народной речи: сказки, легенды, бытовые сцены, разного рода толкования происхождения географических названий, истории края. И очень много поэзии: бейты, газели, кошуки, темсиры, любовные песни, песни-плачи.
Отечественное востоковедение располагает записями уйгурских диалектов, сделанными ещё в начале ХХ столетия. Работа Тенишева, таким образом, оказалась своеобразным контролем, позволяющим проанализировать перемены, которые за пятьдесят лет произошли как в народной речи, так и в литературной.
"Уйгурские тексты" — это записи, сделанные Тенишевым в Турфане, Караходже, Кучаре, Аксу, Маралвеши, Кашгаре, Яркенте (центральный диалект), на Лобноре (восточный диалект). У книги своя, узкопрофессиональная задача, но вместе с тем это свободное, не навязываемое авторской волей истолкователя и ценителя мозаичное полотно жизни одного из тюркоязычных народов.
Поражает афористичность и образность поэтического языка уйгуров. Вот обыденная песенка, но какая! "Имя совершающего добро, — поётся в ней, — в мире не исчезает. О человеке, что сеет зло, никто не спросил, куда он ушёл". Или: "Пустыня лучше цветущих садов с их горестями. Разумные звери лучше не щадящего достоинства человека". Или более сложный образ, где сказывается воздействие на народную поэзию книжной литературы: "От ветви одной до другой скитаясь, не превратимся ли мы в печальный листопад?"...
Но пора, кажется, сказать, когда проделана учёным сама эта собирательская работа. В Китае Эдхям Рахимович находился с июня 1956 по апрель 1959 года. Читал в Пекинском институте нацменьшинств лекции, вёл семинарские занятия по грамматике турецкого языка, по основам сравнительно-исторической морфологии кыпчакских языков, по изучению древнетюркских памятников. Тогда же были совершены им три экспедиции. Первая и самая длительная — в Синьцзян для обследования диалектов уйгурского языка. Вторая — по восточной части Тибета к саларам. Третья — в провинцию Ганьсу к сарыг-югурам.
В те годы учёные Китая большое внимание уделяли созданию словарей народов, населяющих окраины республики. Помощь советского учёного была неоценимой, ибо своих специалистов в Китае в те годы было мало. Экспедиция к уйгурам была совершена в 1956 году, а книга "Уйгурские тексты" вышла в 1984-м. Возникает вопрос: не долог ли путь от полевой работы до печатного станка?
Экспедиция в Синьцзян-Уйгурский автономный округ была первой, но материалы по ней стали выходить уже после материалов второй экспедиции к саларам и третьей — к жёлтым уйгурам. Наука — не репортаж. На осмысление фактов, порою их проверку уходит значительное количество времени. И это понятно. Парадокс науки заключается в том, что она подобно кровеносной системе пронизывает весь организм феномена, называемого человечеством, но сама состоит из людей, среди которых случаются авантюристы и карьеристы, удачники и неудачники, блистательные короли идей, но всё-таки главные действующие лица здесь — скупые рыцари. Наука без накопительства шага не может сделать, и старатели Знания по своему скопидомству мало чем отличаются от Гобсеков и Скупых, а вот конечные цели совершенно противоположные. Учёные собирают не себя ради, а ради Науки и Человечества, не расстаются они со своими богатствами опять-таки ради них, и надо быть уверенными, что отданное принесёт пользу.
Тенишев был учёным из категории дотошных. Тяга к скрупулёзному исследовательству — ноша тяжелейшая, но она-то, повторяю, и есть суть труда, называемого Наукой. Однако Эдхям Рахимович не из тех пещерных чернокнижников, которые, затворясь в своей науке, не видят и не слышат хлопот повседневного мира. Скорее наоборот. Тенишев был учёный пылкий, со счастливым характером вечно молодого человека, для которого жизнь не досадная помеха науке, но источник вдохновения и надежд.
Вот почему самое главное открытие, добытое в экспедициях по Китаю, он не оставил на потом, в заключение своей научной деятельности, но опубликовал в первую очередь. Для лингвиста описание неизвестного в науке языка, да ещё такого, где прослеживается влияние языка не родственного — всё равно что открытие вида для зоолога или новой элементарной частицы для физика.
Книга Тенишева "Саларский язык" вышла в свет в 1963 году, на следующий год он опубликовал "Саларские тексты".
Что это такое — открыть науке новый язык, язык замкнуто живущего народа численностью в двадцать тысяч человек? Описание саларского языка явилось для тюркологии счастливой возможностью получить в живом виде язык с чертами XIV века...
Можно сказать, что командировка в Китай во многом определила судьбу Тенишева как учёного. Судьбу счастливую. Пройдя, в прямом смысле этого слова, по дорогам своего учителя, замечательного тюрколога С.Е.Малова, Эдхям Рахимович благодаря богатейшему материалу, собранному в своих экспедициях, не только продолжил завещанное ему дело, но и поставил его на качественно иной уровень.
В 1966 году Тенишев опубликовал работы "Язык сарыг-югуров". Сарыг-югуры переселились в Китай в IX веке. Они исповедуют буддизм. За века народ, насчитывающий всего две-три тысячи человек, испытал глубокое воздействие китайской культуры. Однако консервация основ тюркского языка здесь была куда более изначальная, нежели у саларов. Целую тысячу лет сарыг-югуры находились в изоляции от воздействия родных тюркских языков. Для лингвистов такой язык — бесценный кладезь архаизмов и всяческих первоначальных языковых форм.
Если работы Малова поставили перед учёными ряд вопросов, толковать которые можно было с противоположных позиций, то фундаментальные труды Тенишева "Строй саларского языка" и "Строй сарыг-югурского языка" подвели итог дискуссии, дав убедительные ответы практически на все вопросы в данной теме.
После завершения этих трудов пришёл, наконец, черёд обработке диалектологических записей уйгурского языка.
Проблемами уйгурского языка Э.Р.Тенишев занимался с первых своих шагов в тюркологии. Автореферат его кандидатской диссертации, защищённой в 1953 году, называется "Грамматический очерк древне-уйгурского языка по сочинению "Золотой блеск". Через весь творческий путь учёного прослеживается интерес к этому замечательному тюркскому языку: "Три новых документа из Турфана" (1960), "О диалектах уйгурского языка Синьцзяна" (1969), "Принципы выделения диалектов уйгурского языка" (1974), "Уйгурский диалектный словарь" (1990) и др. Интерес этот отнюдь не дань инерции — Тенишев начинал в науке с изучения уйгурского. Знание частного — а он специалист и по диалектологии, и по руническим памятникам — позволило учёному на основании огромного фактического материала подняться до очень смелых, новаторских обобщений по проблемам истории и самой жизни языка.
Если прежде мы говорили о Тенишеве как об учёном-трудяге, накопителе, то пора сказать и о Тенишеве — мыслителе и мечтателе.
Изучение языка приоткрывает тайны, уже недоступные историкам и археологам, обнажает корни духовности народа. Языковедам известно: тюркские народности, проживавшие на территории Китая, были двуязычны. В истории найдётся множество примеров, когда борьба за стерильность своей народности приводила к самоизоляции, а в случае, когда борьба принимала агрессивный характер, следовало "наказание" со стороны более сильного, вплоть до уничтожения. Уйгуры продемонстрировали мудрость в решении этой очень сложной и важной проблемы. Они не испугались натиска ассимиляции и в результате не только сохранили язык и культуру, а стало быть, духовную самостоятельность, но и обогатили её культурой китайского народа.
А вот ещё один замечательный урок человечеству, преподнесённый тюркскими народами: наследники рунического языка, уйгуры, напитавшись культурой Китая, создали язык столь высокой выразительности, что он столетиями обслуживал поэзию, философию, право. Перелившись в эпоху караханидов, этот язык обогатился пришлой арабской культурой и в новом своём качестве уже обслуживал эпоху Золотой Орды, а ещё позже под именем чагатайского, впитавшего в себя соки культур самых разных азиатских народов, был носителем языковой эстафеты до ХХ столетия, когда началась локализация современных языков. Возвращаясь к чагатайскому, скажем: его выразительные возможности были столь бесспорны, что он обслуживал не только культуру Средней Азии, Ирана, Афганистана и тюркоязычной части Китая, но и Турции.
Человечество всегда тяготело к единому языку общения, к языку-посреднику, который, отслужив своему народу, превращался в язык творчества, но в то же время переставал быть языком-творцом. Языковое творчество — удел живого организма. Язык питают диалекты. Как только питающая среда пресекается, язык костенеет и в конце концов — он только памятник, иногда, правда (как это произошло с латынью и чагатайским языком), возвращённый к жизни жрецами и для жрецов.
К этим обобщениям учёный приходил, изучая конкретные памятники. Сначала им был сделан осторожный вывод о том, что "тюркоязычные письменные памятники не могут служить главным источником для исторической диалектологии", ибо "многие памятники написаны алфавитами, неполно отражающими звуковой состав того или иного языка". Это — вывод специалиста по диалектологии. А вот он уже знаток рунического письма: "В VII-VIII веках языком рунических надписей как единым литературным стандартом пользовались различные тюркские племена или союзы племён: огузы, уйгуры, киргизы, кыпчаки и другие. Каждое племя имело, разумеется, свой народно-разговорный язык для повседневного общения".
Э.Р.Тенишев — противник устоявшегося мнения, что кочевые культуры — культуры "отсталые", "низкие". Его наука говорит о другом. Те же уйгуры переводили с санскрита и с китайского.
Мусульмане караханиды в XI веке имели мудрость не пренебречь, но воспользоваться достижениями предшествующей им культуры, и прежде всего языком древних уйгуров. То же бережное отношение к "умному" языку мы наблюдаем и в стане самого Чингисхана. Воспитателями его детей были уйгуры, да и сам чагатайский язык носит имя Чагатая — внука Чингисхана. Чагатайский язык — язык Алишера Навои.
Вся прежняя творческая деятельность учёного привела его к убеждению в необходимости изучения функционально-стилистической структуры литературных тюркских языков донациональной поры и о разработке методики исследования истории народных разговорных языков и истории литературного языка.
Опыт был накоплен достаточный, но работа предстояла огромная, в неё надо было вовлечь все тюркологическое кадры. Эдхям Рахимович был всегда внимателен и душевно щедр к своим ученикам. Он подготовил десятки докторов и кандидатов наук, вовлекая их в актуальные проблемы тюркологии. Имея столь внушительную когорту высокопрофессиональных единомышленников, можно было браться за решение таких задач, которые прежнему поколению тюркологов показались бы фантастическими.
Начиналась работа над фундаментальным трудом по составлению сравнительно-исторической грамматики тюркских языков. Этот труд уже завершён. Последний, шестой том находится в издательстве "Наука", ожидается его скорый выход в свет.
Накопив огромный исследовательский материал, учёные отдела урало-алтайских языков осуществили реконструкцию языка-основы, то есть того тюркского языка, который существовал многие тысячелетия назад. Значение этой работы необычайно велико. Её завершение кладёт начало новому этапу в российской тюркологии.
***
У науки бывает начало, но у неё нет конца. Блеск и совершенство мысли одного поколения учёных всегда лишь плацдарм для ещё более удивительных находок и прозрений. Они будут. И в этом неоценимая заслуга Эдхяма Рахимовича Тенишева.

ТЕНИШЕВ Эдхям Рахимович (25.4.1921, г. Пенза – 11.7.2004, Москва) – тюрколог, доктор филологических наук (1969), член-корреспондент АН СССР (1984). Окончил восточ. факультет Ленинград. государствен. университета (1949), аспирантуру там же (1953). С 1954 работал в секторе тюрк. языков, с 1963 зав. сектором тюрк. и монгол. языков (впоследствии лаборатория тюркологии и монголистики) Института языкознания АН СССР. В 1956–59 командирован в Институт языка национал. меньшинств и национальностей АН Китайской Народ. Респ. Совершил три экс­педиции в труднодоступ. районы Запад. Китая, в ходе к-рых собрал уникал. материалы по неизучен. тюрк. языкам, а также фольклор., этнографич. и историч. сведения.
     С 1959 опубликовал ряд работ по салар., сарыг-югур. языкам и уйгур. диалектам Синьцзяна, в т.ч. монографии «Строй сарыг-югурского языка» и «Строй  саларского языка»; по теме последней защитил доктор. диссертацию. Труды по языкам Синьцзяна явились значител. вкладом в тюркологию, в развитие теории языковых союзов и тюрк. диалектологии. Исследовал также особенности языка древнетюрк. рунич. памятников. Его теоретич. разработки и методологич. принципы легли в основу нового направления – составление историч. грамматик литератур. тюрк. языков.
     С нач. 1970-х гг. сектор тюрк. и монгол. языков Института языкознания АН СССР под его руководством работал над коллектив. трудом «Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков». Разработал концепцию и структуру всех томов: «Фонетика» (1984), «Синтаксис» (1986), «Морфология» (1989), «Лексика» (1997), «Региональные реконструкции (2002), «Пратюркский язык-основа. Картина мира пратюркского этноса по данным языка» (2006). Ответствен. редактор и автор ряда статей тома «Тюркские языки» (1997) энциклопедич. издания «Языки мира». Занимался исследованием контактов тюрк. языков с монгол., урал. и западноевроп. языками. Участ­вовал в создании проекта «Сравни­тель­-но-исто­рической грамматики монголь­ских языков», был глав. редактором фун­да­ментал. серии «Эпос на­родов Евразии» (Институт мировой литера­туры РАН), состоял в глав. редакции «Лингви­стическо­го атласа Европы» (междуна­род. проект ЮНЕСКО). Под его руководством подготовлено и защищено более 10 доктор. и ок. 30 кандидат. диссертаций, в т.ч. и чуваш. языковедами.
     Почётный член Турецкого лингвис­тического общества (1982), член-кор­респондент Финно-угорского общества (1982), почётный академик АН Респ. Башкортостан (1991). Возглавлял Росс. комитет тюркологов.
     Соч.: Избранные труды. В 2 кн. Уфа, 2006; У тюркских народов Китая (Дневники 1956–58 гг.). М., 1995; Уйгурский диалектный словарь. М., 1990.
Авторы: В.И. Сергеев, А.П. Хузангай.

Тенишев Эдхям Рахимович
Дата рождения: 24.04.1921
Дата смерти: 11.07.2004
Место рождения: г.Пенза
Место смерти: г.Москва
Специальность: Специалист в области тюркских языков, их диалектологии и истории
член-корреспондент дата избрания 26.12.1984 специальность языкознание Отделение литературы и языка
Место хранения личного дела: АРАН
Шифр: АРАН.Ф.411.Оп.4а. Д.805
Область знаний: Языкознание

ТЕНИШЕВ ЭДГЕМ (ЭДХЯМ) РАХИМОВИЧ (25.04.1921, Пенза – 11.07.2004, Москва), учёный-лингвист.

Эдгем Тенишев родился в интеллигентной татарской семье дворян Тенишевых в Пензе. Здесь в 1929 году окончил 1-й класс татарской школы. В 1931-1934 годах жил с родителями в Джелалабаде, расположенном в Южной Киргизии. Вернувшись в Пензу, окончил среднюю школу №2 в 1938 году, а затем поступил в Московский институт инженеров железнодорожного транспорта, где учился до 1941 года.

Во время Великой Отечественной войны жил в Пензе, работал сортировщиком писем на Пензенском почтамте, в радиоузле ДК завода имени М.В. Фрунзе.

После войны с 1945 по 1949 годы Эдгем Тенишев учился на восточном факультете Ленинградского государственного университета, затем окончил там же аспирантуру, в 1953 году защитил кандидатскую диссертацию. С 1954 года – младший научный сотрудник Института языкознания АН СССР.

По приглашению академии наук Китайской Народной Республики работал в институте языка национальных меньшинств и институте национальностей АН КНР, совершил 3 экспедиции по Центральной Азии (провинции Синьдзян, Цинхай и Гансю в 1956-1959 годах), результатом которых стала публикация многочисленных научных трудов по тюркологии. Труды Тенишева переведены на китайский, турецкий, немецкий, итальянский, французский и другие языки. Ряд работ учёного посвящён тюркской фольклористике и этнографии.

Эдгем Рахимович Тенишев является автором почти 300 научных работ и одним из авторов 4-томного труда "Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков".

Э.Р. Тенишев был членом-корреспондентом Российской академии наук с 1984 года, академиком Российской академии естественных наук, почётным членом Турецкого лингвистического общества и академии наук Башкирии, членом-корреспондентом финно-угорского общества, заведующим сектором тюркологии и монголоведения Института языкознания РАН с 1963 года, доктором филологических наук с 1969 года, профессором. В  конце 80-х – начале 90-х годов Эдгем Тенишев стал членом президиума Российского фонда культуры, членом Совета Лермонтовского гуманитарного фонда "Тарханы", членом татарского общества "Якташлар" в Пензе, а также членом редакционного совета и научным консультантом "Пензенской энциклопедии".