Двоюродный брат мой Борис Майоров, по выражению родных, торопился на войну. Это было весной 1939 года. Тогда в военные училища принимали окончивших девять классов. И Борис поступил в Оренбургское зенитное артиллерийское училище. Он был спортивный парень и учился отлично, ему вскоре присвоили звание сержанта и назначили командиром отделения курсантов. Быстро пролетели два года. 30 мая 1941 года молодой лейтенант прибыл в отпуск к родителям в Куйбышев. Десять дней отпуска пролетели быстро.
Первое письмо от него дома получили 26 июня -- уже шла война, датировано же оно 16 июня 1941 года. Это было единственное, первое и последнее письмо Бориса. Так и родились эти слова: "торопился на войну, чтобы пропасть без вести в ее первый день". В первом же бою.
В основу этих заметок положены документальные свидетельства. Мне помогло в организации поиска внимательное прочтение воспоминаний не только военачальников. Прочел сборники, посвященные первым приграничным сражениям 1941 года. Ну а затем последовало настойчивое обращение по конкретным адресам. Сначала в редакцию газеты "Советский патриот", в Центральный архив Министерства Обороны. Большую помощь мне оказала Ирина Макеева, председатель совета ветеранов группы участников приграничных боев на Гродненщине. По ее рекомендации я отправил запросы в Женеву и Мюнхен -- в организации Красного Креста о советских военнопленных. Особенно я благодарен чудом оставшимся в живых однополчанам моего брата по 679 артиллерийскому полку противотанковой обороны, а именно лейтенанту Василию Акимову, старшине Павлу Окунькову, лейтенанту Борису Дубовенко и механику-водителю арттягача Василию Кубышкину.
Из Гродно от учителя А.Ф. Смоленчука я получил сообщение, что краеведы Сопоцкино собрали воспоминания ветеранов 27 сд, которая воевала неподалеку. "До этих пор о боях на рубеже Липск -- Сопоцкино я данных не видел, -- писал Смоленчук. -- А Макеева сейчас занимается поездкой в Польшу участников Белотоцкого выступа. Готовится она также к поездке группы бывших узников в Бухенвальд. Там был сожжен ее родной брат. Он был политруком".
Приведу еще несколько строк из одного письма Василия Кубышкина: "679 ап прибыл в состав 6-й артбригады в местечко Рженосток Белостокской области. Квартировали в старых польских казармах. Каждый день прибывало новое пополнение... А в четыре часа утра 22 июня наш дивизион 76-мм противотанковых орудий, выдвинутый к этому времени на огневую позицию у моста через Неман(-?!-прим.адм), встретил противника. Это был не какой-то десант, а шли танки и автоматчики. Мы вступили в бой... 23 июня я был ранен и эвакуирован в Минск. Я был таким же, как и ваш брат Борис, только в другом дивизионе нашего полка и на один год старше его". Василий Кубышкин дал добрый совет мне: "Были предположения, что в живых остался командир нашего полка Мельник. Можно через архив МО установить место жительства; он наверняка обрисовал бы, что было с зенитным дивизионом".
Вот так по крохам собирались подобные свидетельства.
И.Е. Макеева писала всегда обстоятельно: "А.Ф. Смоленчук учитель, один из руководителей "Поиска", таких у нас в Гродно трое и еще в области четверо. В архивах Москвы по 1941 году нет почти ничего. Наши поисковые группы работают уже много лет. Ваш брат у меня зарегистрирован. А много соколов еще безвестны, и где найти их след? У меня погибло два дяди и четыре брата. Братьев нашла всех, а вот дядей -- нет. За сорок лет нашей работы не установлены сорок фамилий, хотя останки подняты были".
В ноябре 1988 года Ирина Ефимовна сообщала мне: "Большинство участников первых боев на Гродненщине погибло на территории Польши. В Белосток, Августов, Сокулу, Ломжу свозили погибших на окраинах. Разыскиваемые нами родные, большинство из них, вероятно, лежат в этих братских могилах, и они останутся безымянными. Но мы будем продолжать поиск". В 1995 году она сообщила: "Самое главное -- к 9 мая 1995 года в Гродно вышла книга "Память", и 160 переданных мною фамилий из списка "без вести пропавших" записаны на ее страницах".
* * *
Вечная память, им павшим в первый день войны и совершившим героический подвиг. Подвиг артиллеристов 6-й противотанковой артиллерийской бригады. Это была одна из десяти сформированных в РККА противотанковых артбригад. В каждом из трех ее полков было по два дивизиона 100 и 75-мм противотанковых орудий и по одному дивизиону 85-мм зенитных орудий. Каждый полк имел также по одной батарее 37-мм автоматических зенитных пушек. Это было мощное соединение, предназначенное для борьбы с танками противника. Личный состав бригады насчитывал около шести тысяч бойцов и командиров, 122 орудия. Особо отмечалась способность 85-мм зенитных орудий пробивать любую броню немецких танков того времени. Командиром огневого взвода этого дивизиона был мой брат. Его однополчане сообщали, что именно в их дивизион к началу войны тягачи еще не поступили.
В своем единственном письме 16 июня Борис рассказывал, что поселился в местечке Рженосток, устроился хорошо у хозяйки дома, что они недалеко от границы. Вечерами слышен шум моторов и команды на немецком языке. Что прибывающие во взвод солдаты плохо говорят по-русски... что у него все в порядке. Так было 16 июня.
21 июня вечером поступил приказ: зенитный дивизион поставить на огневые позиции в районах Сопоцкино и Липск в готовности встретить и уничтожить танки и пехоту противника при попытке форсировать Августовский канал. Артиллерийскими тягачами 1-го дивизиона были перевезены 85-мм зенитки на огневой рубеж, после чего тягачи ушли к своим батареям. Вблизи виднелись дзоты 68-го укрепрайона, но не все они имели вооружение и гарнизоны.
Окопавшись и сняв осалку снарядов, расчеты орудий в ночь на 22 июня глаз не смыкали. С рассветом немецкие танки в сопровождении автоматчиков, переправляясь через канал, устремились к Гродно. Первым же залпом было уничтожено несколько танков. Атака врага была сорвана. Но вскоре поддержанные орудийным и пулеметным огнем немецкие танки ринулись на огневые позиции наших артиллеристов. И снова запылало несколько танков, и опять атака захлебнулась. Предназначенные для стрельбы по самолетам 85-мм зенитки не имели броневых щитов, поэтому пулеметный огонь противника вывел из строя артиллеристов дивизиона. К тому же к 10 часам утра иссяк запас снарядов...
А в это время часть 6-й артбригады, рано утром еще на территории летних лагерей подверглось бомбардировке и артобстрелу, что привело к боевым потерям. Выйдя в район сосредоточения, бригада получила приказ следовать по маршруту Новогрудок -- Столбцы. На берегу Немана у п. Мосты был первый бой с немецкими передовыми частями, который продолжался до вечера 23 июня. Было уничтожено много немецких танков и солдат. Получив приказ выйти к переправе на р. Щара, бригада следовала по указанному маршруту. Переправа была уже уничтожена немцами. Саперы, под руководством генерала Карбышева пытались ее восстановить. Внезапно колонну атаковали немецкие танки и пехота. Этот бой, закончившийся 26 июня, и его последствия оказались трагичными для 6-й артбригады.
Из справки Центрального архива Министерства Обороны от 8 ноября 2002 года: "В картотеке учета безвозвратных потерь офицерского состава значится: лейтенант Майоров Борис Петрович, 1922 года рождения, уроженец г. Куйбышева; командир взвода 679-го артиллерийского полка, пропал без вести в 1941 году. Документов 6-й артиллерийской бригады противотанковой обороны и 679-го артполка ПТО, входившего в ее состав, за 1941 год на хранении в ЦАМО РФ нет. 679-й артполк был расформирован (погиб в окружении) 24 июня 1941 г.".
Так завершился почти сорокалетний мой поиск.