Война и мир: жизнь в полете
10 мая 2015 года
От редакции "Россия навсегда": Автор Наталия Игоревна Шишкина — эксперт Центра научной политической мысли и идеологии.

***
Дедушка мой, Александр Николаевич Токарев, родился 29 сентября 1922 года в городе Вадинск Пензенской области. Ещё до войны он ходил на занятия в аэроклуб, ради которых ему пришлось бросить бокс. В 1939 года стал членом ВЛКСМ, а в 1940 году был призван в Красную Армию, но на фронт попал только в октябре 1942 года, добровольцем, после прохождения обучения в летном училище. Его направили на Калининский фронт, который позже был переименован в 1-й Прибалтийский.
В октябре 1942 года войска Калининского фронта только-только закончили первую Ржевско-Сычевскую операцию, длившуюся с конца июля 1942 года. 25 ноября 1942 года началась Великолукская операция, в результате которой советские войска освободили Великие Луки в январе 1943 года, и в которой мой дед уже принимал участие.
Через короткий промежуток времени, в феврале 1943 года, во время воздушного боя дед получил тяжелое ранение верхней трети правого плеча. Как рассказывал он сам, во время боя ранение не почувствовал. Когда бой закончился, дедушка посадил свой обстрелянный самолет и обнаружил, что правый рукав летной кожанки полон липкой жидкости. Друзья летчики помогли выйти из самолета, увидели как из рукава текла сильно кровь и дед понял что все таки ранен в руку.
С этим ранением он попал в прифронтовой госпиталь, где познакомился с моей бабушкой, Валерией Николаевной Ковалевой, которая ушла на фронт тоже добровольцем из Новосибирска, оставив архитектурный институт, в котором она уже училась перед началом войны. Поначалу моя бабушка была в батальоне авиационного обслуживания, метеорологом, но, закончив Роковские медицинские курсы, ушла работать в госпиталь.

Мои дедушка с бабушкой. Послевоенная фотография
Тяжелые бои были на севере Смоленской области в конце лета-начале осени 1943 года. Тогда погибло очень много советских солдат. По рассказам дедушки, реки крови становились уже не образным выражением, а прорыва линии фронта так и не удавалось достичь. Именно под Смоленском деду и бабушке пришлось расстаться до окончания войны, так как бабушка очень тяжело заболела и в тяжелом состоянии была направлена в Смоленск, в госпиталь. Спас её Гольперин Абрам Александрович, врач, на тот момент кандидат медицинских наук, который пошел на преступление, когда лечил бабушку антибиотиками.

Врач Абрам Александрович Гольперин
Антибиотики во время войны выписывали на фронт только для офицерского состава, и бабушке они были не положены по званию. Когда она более-менее пришла в себя, Абрам Александрович комиссовал её с фронта. Но бабушка не вернулась в Новосибирск, а будучи проездом в Москве, где жили родители дедушки, решила и поступила в МГУ им. Ломоносова сначала на исторический факультет, на котором она училась вместе со Светланой Аллилуевой, а позже перевелась на юридический.
Дедушка же в октябре 1943 года принял участие в Невельской наступательной операции, целью которой было нарушить коммуникации противника и освободить путь на Витебск. После её окончания, 20 октября, Калининский фронт и был переименован в 1-й Прибалтийский.
В составе первого Прибалтийского фронта, мой дед участвовал в наступлении на витебско-полоцком направлении, а потом и в Городокской операции декабря 1943 года. В задачи авиационной корректировочно-разведывательной эскадрильи дедушки (а ему было в то время всего 21 год, он был младше меня — Н.Шишкина) входила корректировка артиллерийского огня. Благодаря их корректировке удалось прорвать полосу обороны противника и подвинуть линию фронта.
Через два месяца, в феврале 1944, началась тяжелая Витебская операция.
Однако в составе 36 отдельной корректировочно-разведывательной авиаэскадрильи моему дедушке оставалось быть недолго — уже в мае эскадрилья обращена на формирование 206 отдельного корректировочно-разведывательного авиаполка (ОКРАП).
В июле 1944 года дед был награжден орденом "Красного Знамени" за 30 боевых вылетов, уже приняв участие в Витебско-Оршанской и Полоцкой операциях.
А 13 сентября получил орден Отечественной войны 1 степени. К этому моменту дедушка уже был гвардии младшим лейтенантом, старшим летчиком 206 отдельного корректировочно-разведывательного авиаполка (206 ОКРАП). Совершил 57 боевых вылетов и принял участие в пяти воздушных боях, прикрывая штурмовики и ведущего пары.

В марте 1945 года, будучи гвардии лейтенантом и командиром эскадрильи, дедушка снова получил орден "Красного Знамени".

К тому моменту у него на счету было уже 129 боевых вылетов, 9 воздушных боев и сбитый 1ФВ-190. За 4 месяца после получения ордена Отечественной войны первой степени, Александр Николаевич совершил 50 боевых вылетов. Уже после войны дед получил орден Отечественной войны второй степени.
Сбитых самолетов на самом деле у каждого летчика было больше, и мой дедушка не исключение — кроме одного, успешный бой с которым подтвердили товарищи, он рассказывал ещё о 9 немецких самолетах, которые пришлось сбить, но не было достаточного количества свидетелей для подтверждения этого факта.
Но очень важную и редкую награду — Орден Александра Невского — он получил в конце войны, 14 мая 1945 года.

26 марта 1945 года было получено очередное задание: требовалось обеспечить корректировку огня тяжелой артиллерийской батареи для уничтожения немецкого завода по ремонту танков, который находился близ Кенигсберга. Юго-западнее Кенигсберга (Калининград) группу прикрытия из 4-х ЯК-9, где ведущим пары был дедушка, атаковали 6-ро "Фоккевульфов". Атака была отбита, а задание выполнено и завод уничтожен, что внесло свой вклад в возможность обеспечить прорыв на линии фронта. За два дня до этого, 24 марта, те же 4-ре ЯК-9, прикрывавших бомбардировщики, отбили атаку 4-х "Фокевульфов".
Во время Кенигсбергской операции, за четыре дня, с 6 по 9 апреля 1945 года, лично совершил 37 боевых вылетов, а эскадрилья под его командованием за короткий срок до 200.
Чуть раньше, после одного из боевых вылетов дедушку уже не ждали увидеть живым.
Так случилось, что вечером, в 10 ч.40 минут 23 марта 1943 года, вся эскадрилья была на отдыхе после полетов, а дед задержался на аэродроме. На аэродроме оставался дедушка, командир полка и техник. Во время разговора с командиром полка Феоктистовым, поступило сообщение-радиограмма от артиллерии 39 Армии. Совершенно внезапно был замечен разведывательный аэростат, с помощью которого противник намеревался нанести артиллерийский удар по позиции Василевского и Баграмяна. И тогда моему дедушке дали указ сбить аэростат. Никто не был обучен пилотированию в ночное время.
Как рассказывал дедушка, видимость была "никакая". Невозможно было разглядеть и прицелиться по аэростату с относительно безопасного расстояния. При приближении к аэростату выяснилось, что аэростат находится на достаточно низкой высоте, расстрелять его удалось только с третьей попытки, "поддев его снизу".
Раздался взрыв. Аэростат, наполненный водородом, взорвался. Ударной волной взрыва самолет закрутило. Дед перевернул машину, и его так бросило вверх, что казалось, что "самолет рассыплется". Дедушка, по его словам, сам не понял, как ему удалось вывернуть самолет и посадить самолет в темноте.
В этот момент командир мысленно уже было похоронил молодого летчика Токарева.

Несмотря на то, что топлива осталось немного, так как оно было потрачено на совершение в воздухе кульбитов и избежание столкновения с водой, дедушка вернулся на аэродром, когда уже никто и не ждал.
После Кёнигсбергской операции, 206 отдельному разведывательно-корректировочному полку было присвоено почетное наименование Кёнигсбергский.
Весть об окончании войны дедушка встретил на аэродроме во время подготовки к вылету.
— "Александр Николаевич! – окликнул его один из летчиков эскадрильи, — А куда Вы?"
— "Как куда? На вылет!"
— "Так ведь теперь время мирное, кончилась война!".
Во время возвращения на Родину их полк проходил через Литву. В маленьком городе Друскининкае, в котором на несколько дней остановился полк, рядом с круглым озером, на берегу которого стоит маленькая копия Собора Парижской Богоматери моему дедушке выстрелили в спину, но промахнулись. В нашей семье до сих пор хранится молитва, которую моя прабабушка написала и зашила в гимнастерку сына. И дедушка сохранил эту молитву, прошел с ней всю войну. Он всю жизнь считал, что и в бою, где он получил тяжелое ранение, и в Литве молитва сохранила ему жизнь.
В общей сложности за всю войну дедушка совершил 166 боевых вылетов, принял участие в 14 воздушных боях, сбил 1 ФВ-190, и 1 аэростат наблюдения противника. Вместе с 206 ОКРАП принял участие в Витебско-Оршанской, Баусской, Шауляйско-Мемельской, Рижской, Салдусской, Либавской, Кёнигсбергской операциях. Имеет семь наград: два ордена Красной звезды, два ордена Красного знамени, ордена Отечественной войны 1 и 2 степени, и орден Александра Невского.
После войны дедушка сначала работал инструктором в Тушино, а затем вернулся на военную службу. Его, как летчика 1 класса, определили в дивизию Василия Сталина, которая размещалась в Кубинке. Не раз принимал участие в знаменитых воздушных парадах "сталинских соколов", принимал участие и в воздушном параде 1949 года над Красной площадью.

Его самолет был перекладиной в букве "А" в слове "Сталину". В небе над Красной площадью летчики на реактивных самолетах МИГ-15 выписывали слова "Слава Сталину". За участие в этом параде все летчики были награждены кожаными регланами, им был устроен прием в Кремле.

Шишкина Наташа